-Привет, - сказала она, обворожительно улыбнувшись.
-Садись, сюда, детка, - сказал один из них, показывая на место рядом с собой.
-Но я же с ним, - удивившись таким свободным отношением к этому вопросу, потому что ей показалось, что парень флиртует, заметила девушка, кивнув сторону ушедшего Богдана.
-Не боись, мы не тронем, а он скоро придет. Пока можешь с нами поболтать, - сказал тот, что был огромный, как скала, - я Мамонт, кстати.
Анжела неуверенно села, явно не так представляя это свидание. Они встречались с Богданом раз третий, и ей хотелось побыть с ним наедине, а не с этой толпой мужиков.
-А как зовут его? – вдруг спросила девушка с любопытством, посмотрев вслед своему парню.
-Бешеный, - ухмыльнулся Мамонт, - но ты не бойся.
Затем хитро ухмыльнулся и уже тише добавил:
-А может, и бойся, потому что он такой во всех смыслах.
Понимание сверкнуло в глазах Анжелы, заставив судорожно с предвкушением выдохнуть, а ее новый знакомый кивнул в подтверждение.
-Хватит уже лясы точить и меня обсуждать! – вдруг сказал входящий Богдан беззлобно. - Иди сюда, детка, - сказал он, подняв девушку за талию, сев на ее место, а Анжелу посадив себе на колени. – Так о чем вы тут все же говорили? – ухмыльнулся он, прижимая ее к себе очень по-собственнически. – Какие части моего тела обсуждали?! – хмыкнул он.
-Да так, - усмехнулся Мамонт, подмигнув Чучело, - чтобы пожарче ночка была, - добавил он уже тише и смотря на друга.
Богдан покачал головой. Они всегда были такие, за что и любил их еще сильнее.
Ему протянули бутылку безалкогольного пива, и они выпили «за дорогу» из горла. Они всегда так начинали вечер. Встречи почти каждый день здесь было традицией, и если ты не подыхал и не сидел на работе, то приползал в любом состоянии.
И вот беседа пошла, а Богдан сидел, вполуха слушая пустую и оживленную болтовню, а сам думал о том, что не давало покоя.
«Позвонить этому странному парню или нет?» - мучился он.
Почему-то эта встреча не выходила у него из головы уже несколько дней. А еще сильнее его одолевало ощущение, что почему-то это решение изменит его жизнь, но в лучшую или худшую сторону, Богдан не знал. И этот выбор мучил его все сильнее, чем больше он думал об этом, от чего он раздражался еще сильнее.