Тяжелые…
Удушающие…
Они выбрасывали
старьевщика беспомощной рыбой на пустынные улицы города. С каждым разом он все
дальше и дальше находился от спасительной антикварной лавки, где Оливер
чувствовал себя в относительной безопасности.
Чем чаще старьевщику
снились кошмары, тем дальше от своего дома он просыпался, и тем ближе к Старому
городу он был. А оттуда в ночное время суток вернуться крайне сложно, не
покалечившись из-за плотного тумана, окружающего этот район.
Оливер пытался
предотвратить свои ночные похождение, но все его попытки, так или иначе,
оборачивались крахом. Как бы парень ни старался, спасти себя от странных
прогулок по Найтмару во сне, у него ничего не получалось. Это попросту
оказалось невозможной задачей. Каждый раз он просыпался на самых различных
улицах города, а его антикварная лавка находилась все дальше от него.
Оливер пытался
привязывать себя к мебели, запирал и баррикадировал двери, однако после тяжелого
кошмара все равно проспался на улице, а запертые двери в конечном итоге
оказывались для него преградой между ним самим и спасительным убежищем.
Как он еще не сошел с
ума и оставался во вменяемом состоянии, парень сам себе, если честно, не мог
этого объяснить. Но каждый раз, переходя очередную границу животного ужаса, он
находил в себе небольшой запас силы, чтобы добраться до антикварного магазина,
и дожить до рассвета.
Паника…
Страх…
Безысходность…
Именно с этими
чувствами и жил Оливер уже довольно продолжительное время.
Будто бы издеваясь над
старьевщиком, Регина стала частенько забегать в антикварную лавку за
какой-нибудь мелочью.
– Оливер, вы сегодня
совсем плохо выглядите! – ее вежливая улыбка с нотками участливой фальши
выводили парня из себя. – Вам нужно прилечь. Отдохните, и все ваши тревоги как
рукой снимет!
Она постоянно рисовала
какие-то странные символы мелом, от которых Оливер тут же избавлялся, стоило
девушке уйти. Ему и первого раза с частичной потерей памяти хватило, чтобы
больше не допускать подобного.
Но был ли это первый
раз?
Сколько таких амнезий
он пережил на самом деле?
«Ведьма…» – мысленно
шипел Оливер при виде Регины.
Он был слишком зол на
ассистентку, однако внешне ему удавалось сохранять невозмутимое спокойствие.
– Спасибо, приму к
сведению, – вежливо благодарил девушку за заботу старьевщик.