Ни одна попытка
внешнего мира их разлучить не увенчалась успехом. Родители вместе с детьми
могли разъезжаться по разным городам, на длительное время покидать страну,
школы и университеты могли оказаться в разных точках земного шара, но Пятерка
Неудержимых будто бы магнитом притягивалась друг к другу, пылая огнем очередной
шалости и страстью к приключениям.
С разрешения родителей
– а, иногда, и без их согласия! – они всегда находили дорогу друг к другу,
чтобы собраться вместе и придумать очередные вылазки.
Отправиться покорять
высокие горы, путешествовать по пещерам с едва знакомыми и подозрительными на
первый взгляд спелеологами?
Да!
Конечно!
Жить как настоящие
буддийские монахи без всяких мирских благ, просыпаясь на рассвете?
Обязательно!
Познакомиться с
какими-то диггерами и с видом прирожденных исследователей броситься изучать
забытые и давно заброшенные тоннели метро?
Всегда готовы!
Нелегально пересечь
границу страны в багажнике, возможно, наркокурьеров, чтобы попасть в другую
страну на какой-нибудь праздник или местный фестиваль, а то и какой-нибудь
рок-концерт?
Да!
Хоть каждую пятницу!
Посетить последнее в
мире племя каннибалов и пережить с ними одну ночь, ночуя в палатках на их
территории?
Кто ж откажется?
Покорить всю планету
Земля и поставить на всем глобусе красные флажки посещения?
О, да!
Только этим и живем!
Весь мир – это одна
большая песочница для пятерых, уже взрослых, детей, которые уверены в том, что
никакие невзгоды не способны подкосить их боевой дух.
Они могли планировать
поездку год. Могли бежать в аэропорт во внезапном порыве, начав очередное
захватывающее приключение без подготовки.
Один звонок посреди
ночи с предложением общего сбора, и пусть вся остальная жизнь отходит на второй
план.
Для них было одинаково
естественно расхаживать по музеям Парижа, Ватикана или Санкт-Петербурга с
важным видом. А через месяц они могли с громкими воплями преодолевать пороги
пятого уровня Катуни. Могли часами устраивать соревнования по дайвингу: кто
глубже всех нырнет под воду.
Совершенно счастливые
люди в своих полубезумных порывах просто жить: здесь и сейчас.
Мир существовал только,
когда они собирались вместе. Жизнь обретала краски лишь с рюкзаком туриста на
плечах. Смысл существования сиял путеводной звездой, едва остывали лампы в
оставленных домах.