Наверно, люди вокруг
считали его каким-нибудь наркоманом, но Оливеру было плевать на их мнение с
высокой колокольни. Он уже устал от всего этого.
В покрасневших глазах
едва узнавался голубой цвет, а во взгляде можно было прочесть лишь безысходность
и бесконечную усталость.
В моменты, когда нервы
уже были на пределе, Оливеру помогала тяжелая физическая работа, которая
ненадолго отвлекала его от тревожных мыслей. Иногда, парень занимал себя
отчетами, которые требовали полного погружения. В такие моменты Оливер обычно
говорил о том, что «весь мир и его проблемы могут подождать, пока он занят
важным делом». Однако в антикварной лавке такая работа была самой настоящей
редкостью: всего пару или тройку раз в месяц. Но даже этого хватало для того,
чтобы немного себя разгрузить.
Пребывая в полной
тишине, которую парень так сильно любил, его мысли снова и снова возвращались к
событиям последних недель. Почему-то именно сегодня у него не получалось
собрать себя по частям и успокоиться. Манящая своим умиротворением, тишина
сегодня работала против него и сыграла с ним злую шутку, поймав Оливера в свою
западню.
«Если этот город такой
радужный и настолько хорош, что все люди дружны и дружелюбны, то почему у меня
тогда нет друзей?» – размышлял он, уставившись в одну точку. – «Я не могу
вспомнить ни одного человека, с которым когда-либо совместно проводил время или
отдыхал на выходных. Даже школьных и тех вспомнить не в состоянии! Кстати, а
почему здесь нет школ? Где все колледжи и университеты? Я встречал здесь
подростков, но ни разу не видел, чтобы они бегали с учебниками в руках или с
рюкзаками. А совсем маленьких детей я и вовсе не замечал! Такое ощущение, что
их и нет вовсе! И почему все это замечаю только я? Почему остальные этого в
упор не видят?»
Правая рука решительно
взяла ручку в руку, а левая тем временем перелистнула ежедневник на чистую
страницу. Оливер сел на стул и продолжил делать записи.
«В
этом городе нет детей младше тринадцати лет и всех животных, за исключением
уличных котов.
В
Найтмаре нет абсолютно никакой связи с внешним миром, кроме почты. Но я ни разу
не видел, чтобы хоть кто-нибудь писал письма или отправлял посылки.
Ночью
на улицах веет замогильным холодом, туман, который каждую ночь, словно по
щелчку пальцев, опускается на Старый город, пугает меня больше всего. Я видел
своими глазами, как в нем движутся странные тени. И это явно не люди. Я
наблюдал за этими жуткими созданиями с черных плащах, бродящих по району.