– Ну, если вы местных
всех знаете... Вы же знаете? – Я майора слушал внимательно, но
пока, честно говоря, не сильно понимал, в чем проблема.
Он буквально недавно с
бандитами при мне беседы беседовал. Значит, прекрасно соображает,
где, кто есть. Ну, не могут они их всех в кучу собрать и поймать,
пусть пачками ловят. По одному выцепляют. Вариантов, в принципе,
куча.
– Та знаю... Всех не
всех, а многих. И шо? А то ты думаешь, придет к ним майор Сирота,
погрозит пальцем, скажет, не воруйте, хлопцы. И они – усе?
Перестанут? У нас на весь город одних щипачей, шо собак нерезаных.
А Мотя Художник? Он такие купюры рисует. Его дойчмарки немецкий
банк за свои, родные принимал. Такую тебе ксиву распишет, шо ни
один проверяющий не засомневается. И это, заметь, даже без
оригиналу. Контрабанда, опять же. Шо тока не волокут... Мне тогда,
ежли по твоим словам, сразу весь город можно сажать.
– Так... Ясно... – Я
помолчал пару секунд, потом осторожно поинтересовался. – А в чем
моя роль? Почему вы меня отправили к этой тете Мире? Лиходеева на
квартиру вон поселили. Я, может, больше пользы принесу в полевой,
так сказать, работе.
– Твоя? – Сирота посмотрел на меня очень внимательно. И вот мне
его взгляд сильно не понравился. Судя по всему, сейчас мне скажут
то, что я бы предпочёл не слышать. – Прав Миша Гольдман, дюже у
тебя портрет выразительный. Пока сам не знаю, шо и как будем
делать, но... Нехай ты лучше у Миры поживешь. Мира, она краденное
принимает. На весь город известная бандерша. Потрёшься там, у нее
на жилплощади. Погуляешь по набережной. Зайдешь в ресторан, шо
возле фонтана. В обсчем, посветишь лицом, нехай тебя срисуют. Ежли
шо, говоришь одно по одному. Мол, приехал к морю подлечить нервы.
Будут задавать вопросы, талдыч только энту историю. Мы как раз
сообразим, шо за конкретную гастроль тебе устроить. Тут вишь...
одна банда появилась. Не так давно. Действуют нагло. Совсем,
босяки, краев не видют. И местных не ангажируют. От у чем дело. В
обсчем, капитан, твоя задача такая. Ходи, гуляй, деньгами потряси
тро́хе. Тех, шо дал, на два дня хватит. А мы пока думать будем.
– Отлично... – Протянул я, само собой, с сарказмом.
Потому что ни хрена отличного во всем этом нет. Меня собираются,
похоже, внедрить в какую-то особо опасную банду. А я вот прям
совсем не имею желания никуда внедряться. Я и в отделе по борьбе с
бандитизмом не имею желания работать. Оно мне надо?