– Я
многодетная мать! У меня двое детей.
– Да вы
себя услышьте, вы из первой волны вечных! Вам сто семьдесят лет! И
всего два ребенка! В начале двадцать первого века многодетная была
от трех детей, а во времена Империи и пять детей в семье не
считались многодетными! – закричал мужчина, а я на него уставился с
удивлением. – У меня контрабандные, не бесплодные альтушки! Уже как
семь лет каждая рожает нам минимум по одному гражданину в год! И мы
можем регулировать пол детей! У мужа таких альтушек все равно будут
сотни детей!
– Это
рабство! У них не будет прав по закону…
– Они
не гражданки! Родят пятеро или семеро детей и станут гражданками
России! И получат все права! Они наши спасение! И первая партия
отечественных альтушек уже готова! Закон рассчитан на пять лет! –
кричал мужчина, перебивая оппонента. – И либо ВЫ рожаете нам
граждан, либо это сделают искусственные альтушки! У каждого мужчины
в нашей стране будет минимум по три альтушки! Наша военная
промышленность потянет не только триста миллионов искусственных
солдат, но и аль-тушек для каждого.
– Че за
нахер!? – прокричал я, когда пошел видеоряд о том, как создают
альтушек. Я просто не выдержал и побежал прочь.
В
голове все не укладывалось, я был в шоке, не понимал куда иду, что
мне делать и как бы все вернуть обратно. Я даже боялся подумать, о
том, где я, не то, что произнести.
Вечерело, я зашел в парк и бесцельно бродил, но вот
услышал крики.
– Не
надо! Зачем!? – кричал девичий сдавленный голос и я побежал на
крик.
Девушка
в белой юбке и топике лежала на скамейке, ее обступили трое. Один
затыкал ей рот бутылкой шампанского, вливая в нее алкоголь, а
остальные начинали приспускать свои штаны, засовывая свои руки,
радостно улюлюкая, под юбку девушки. Все выглядело как групповое
изнасилование. Девушка даже пыталась сопротивляться, но слишком
слабо это делала.
– Убью,
– прохрипел я и кинулся в бой.
Очнулся
я лишь от удара бутылкой шампанского.
– Я
должна защитить хозяев. Полиция! – кричала полуголая молодая
девица, пытаясь убить меня разбитой об мою же голову бутылкой
шампанского.
А
позади нее лежали окровавленные, но еще живые три
тела.
–
Прочь, это не изнасилование, – прохрипел я. Все сложилось в моей
голове и я помчался прочь, а где-то сверху уже выла сирена и гудели
моторчики – с небес к нам неслись дроны.