Она никак не комментирует слова, молчит и спустя вечность тишины произносит:
— Выстрелы.
Я прислушиваюсь к хлопкам.
— Охотники, — комментирует сестра. — Вчера тот, кто приходил, искал следы роя. Нам нужно лишь переждать, — делает выводы. — Сонь, замотай раны, — голос сестры садится.
— Мне нечем, — прячу саднящие ладони под колючим шерстяным свитером.
— Как думаешь, еще долго будет охота? — старается отвлечься.
— Не знаю, — пожимаю плечами. Меняю позу, тонкая подошва липнет к размокшей глине. Дождевая вода стекает по стенам и медленно собирается на дне убежища.
— Если ливень продолжится, может размыть вход, — Маша озвучивает мои страхи.
— Нам бы продержаться до утра. Можно попробовать вернуться в квартиру, хотя бы на пару дней. Я уже забыла, что такое тепло, чистая и мягкая постель, — с шепота перехожу на мечтательное попискивание.
— Можно. Пойдешь одна. Сомневаюсь, что обо мне забыли. Прошел уже год, а охотники с завидной регулярностью прочесывают весь город. Говорят, правящие Темных и Светлых заключили мирный договор и всеми силами стараются его соблюдать. Подчищают ошибки прошлого. Избавляются от нас — неучтенных.
— Тук, тук, тук, — ласковый женский голос смешивается вместе с редкими ударами капель дождя. — Кто в землянке живет? Кто в неглубокой живет?
Сестра резким движением зажимает мне рот, прижимает к влажной стене и шепчет:
— Сиди, не высовывайся. Я вылезу одна. Досчитай до тридцати и только тогда беги. Беги к трассе. Поняла меня?
Я отрицательно закрутила головой.
— Если это охотник, то у тебя есть шанс. Им не нужны люди. Вряд ли ты кому-то успела перейти дорогу и на тебя заказ, а если это живодеры, то шансов нет ни у одной из нас.
— Тук, тук, — повторил женский голос. Обманчиво ласковые ноты сменились на угрожающие. — Я твой друг, — от последних слов по спине побежали мурашки.
— Я ее уведу, — Маша встряхнула меня. — Считай до тридцати. И беги! Я сама тебя найду. Не возвращайся, — она оттолкнула меня и в тот момент, когда дверца отлетела в сторону, открывая наше убежище, ловко подтянулась на лестнице и выпрыгнула.
Я отпрянула в тень, скользя по рыжей жиже.
— Она моя, — пропел женский голос. — Проверь яму, — крикнула кому-то, и тут мое сердце пустилось адским галопом.
Я забыла, как дышать, прислушиваясь к тяжелым шагам на поверхности, черный силуэт закрыл лаз, и меня ослепил яркий свет: