– Не наговаривай зря, ведьма! – неожиданно
шикнул на нее молодой парень, вдруг расхрабрившийся в присутствии более
опытного охотника на нечисть. – Не смей беду подзывать!
–
Замолчи, Вильгельм! – внезапно прервал его Уильям, продолжая холодно изучать
девушку, сидящую в клетке прямо перед ним.
Под
грязной кожей и свалявшимися волосами не поселилось ведьмино безумие, и он это
отчетливо видел.
Не
мог не увидеть…
–
Говори, – обратился к ней Уильям, – Мари.
–
А что тут говорить? – непритворно удивилась она. – Этот корабль обречен на
погибель. Совсем скоро штормовые волны беспощадно разобьют его о скалы и рифы.
Сообщив
ему, открывшуюся ей, истину, что принес ей Фатум некоторое время назад, девушка
совсем не захотела лишать себя удовольствия от едкого замечания:
– Держи ключи от кандалов ближе к себе, Уильям,
– усмехнулась Мари, глядя на нее. – А то вода заберет наши души гораздо раньше
вашего излюбленного священного огня!
–
Вильгельм, – коротко скомандовал Уильям, – за мной. Живо!
Произнеся
эти слова, мужчина резко отобрал у парня связку с ключами и поспешил покинуть
трюм.
Мари
оскорбилась.
К
сожалению, уже совершенно ничего изменить нельзя.
Та
самая роковая штормовая волна уже понесла этот проклятый корабль прямо
навстречу их погибели.
Их
последнее путешествие в Старый Свет стремительно близилось к своему завершению.
Не
священный огонь Храмовников, так сам Фатум при помощи воды перечеркнет их жизни
навсегда.
Судно
снова качнулось.
И
на этот раз намного сильнее, чем было до этого.
Так,
что клетки в трюме резко сдвинулись со своих мест. Пока что не так смело, как
предполагается, ибо они все же были прикованы к полу трюма цепями и веревками.
Они с характерным скрипом елозили туда-сюда, но само судно то и дело без конца
ходило ходуном.
И
вот трюм внезапно наклонился так сильно, что Мари схватилась за прутья своей
клетки, чтобы удержаться на одном месте.
Эта
качка стала практически невыносимой.
Морской
недуг скрутил тело болезненной судорогой.
Еще
один сильный удар швырнул девушку против ее воли головой прямо на стальную
решетку. Сквозь гул в ушах она вдруг услышала ту самую страшную песнь, которую
всегда до чертиков в глазах боялись абсолютно все матросы.
Рев
волны, сравнимый с грозовым раскатом.
Оглушительный
грохот массивного судна о скалы, сливающегося в крепких объятиях с рифом.