Оливарес засеменил в указанном
направлении. Впрочем, он наверняка и без нас знал, где здесь
постоялый двор — очень уж уверенно двигался, так что мы
пристроились за ним. И правильно сделали: вывел он нас точнешенько
к постоялому двору, который назывался просто и незамысловато «У
Священной Обители».
Оливарес уверенно подошел к стойке,
но на этом его запал закончился, и проклятийник повернулся к нам,
всем своим видом выражая недовольство.
— Нам нужна комната для благородной
донны, — выступил вперед я.
— Одна?
— Одна и ненадолго. Мы рассчитываем
сегодня же продолжить путь, который прервался в результате
нападения бандитов, — пояснил я.
— Бандиты — это плохо, — философски
заметил хозяин постоялого двора и открыл толстенную засаленную
книгу. — Итак, комната нужна донне?..
— Доннерветтер, — не задумываясь
выпалил я.
Оливарес разразился возмущенным
кашлем, украдкой показывая мне кулак, причем складывал он его таким
хитрым образом, что это было даже похоже на угрозу проклясть.
— Из Белевиана, поди? — меланхолично
уточнил мужик. — Только там такие ду… странные фамилии.
— Как есть из Белевиана, — подтвердил
я.
Мужик пошкрябал в книге карандашом
столь неразборчиво, что я бы не удивился, узнав, что он
одновременно выполняет как требование короны об обязательной
регистрации, так и стремление постояльцев остаться анонимными. Не
иначе как за последнее он и содрал с нас сумму почти как за
проживание в королевском номере. Торговаться я не стал, обменял
деньги на ключ, и мы всей толпой отправились в номер.
Кровать там была огромная, при
желании мы там могли разместиться все, но желание такое возникло
только у Оливареса, который сразу на нее плюхнулся, содрал с головы
шаль и срывающимся голосом сказал:
— Чтобы я еще раз доверился
Карраскилье! С-сволочь.
— Нужно составить список покупок, —
предложил я демонстративно не обращая внимание на страдания
проклятийника. — Потом дамы останутся тут, а мы с Серхио пойдем по
делам.
— В обитель? — повернул голову ко мне
Оливарес. — Не пустят. Идите сразу к порталисту, я знаю
подходящего: и берет недорого и неболтлив.
— Что значит не пустят? Перед
Всевышним все равны.
— Максимум в Собор при Обители
попадешь. Тебе же не туда?
— В трапезную, — признал я.
— Не пройдешь даже под чарами.
Попытаешься — заметят и сдадут страже. Ты не гляди, что там монахи,
на страже стоят чародеи не из последних.