Гром и молния - Том II - страница 33
- Моя первая тюремщица. - Снизошел до ответа лис, в подтверждение своих слов, нарисовав примечательный ромбик на лбу давно почившей жены Хаширамы Сенджу.
И дело было вовсе не в том, что девятихвостый умел рисовать. За несколько столетий научиться можно и не такому, а как раз в самом рисунке. В деревне ходило много историй и слухов насчёт личности Мито Узумаки, но пообщаться со столь легендарной женщиной лично, мне никогда прежде не доводилось. Большую часть информации, касающейся её личности, довелось узнать от самой Кушины, которая была воспитанницей Мито и являлась ей до момента передачи Кьюби новому джинчурики. Сама старшая Узумаки обладала свойственным её клану взрывным характером и никогда не скрывала от других, что думает о них на самом деле. В этом плане Помидорка мало чем от неё отличалась.
Тёплая улыбка... Она выглядела
настолько естественно на её строгом лице, что в моей голове
невольно рождался диссонанс, причиной которого ни в последнюю
очередь являлся сам автор рисунка.
- Не думал, что ты запомнишь её именно такой. - Отойдя от культурного шока, говорю хвостатому собеседнику, от чего у того невольно дёрнулся зрачок.
Ответом меня, он, разумеется, не удостоил, предпочитая продолжить своё занятие, лишь изредка прерываясь на то, чтобы "незаметно" оценить мою реакцию. Я же, в свою очередь, как уважающий себя добропорядочный шиноби изображал из себя бревно и стоически делал вид, что не замечал его внимание к моей персоне. Тот ещё детский сад, но, так уж и быть, подыграю ему немного.
- Именно такой она предстала передо мной, когда решила передать меня Кушине. - Совершив последний росчерк когтем, неожиданно произнес кьюби. - Мито знала, что скоро умрёт, но всё равно улыбалась, прося быть с "малышкой Куши" помягче. - Поделился сокровенным лис, чем неслабо меня удивил.
- И почему ты решил поделиться со мной этим именно сейчас? - Внимательно смотрю в широко раскрытый глаз девятихвостого.
- Я много думал... - Уклончиво ответил собеседник, всплеском чакры стирая результат своих трудов. - Наблюдал и анализировал... Скажи мне Минато, каким ты видишь этот мир?
Сощурив глаза и по новому посмотрев на своего визави, я свойственно старому себе хмыкнул и, поднявшись на ноги, подхожу вплотную к разделяющей нас с лисом клетке, пальцами правой руки касаясь одного из её многочисленных толстых прутьев. Вопрос был одновременно лёгким и в тоже время сложным по своей сути. Слишком много смыслов можно было в него вложить, но имея некоторое представление о личности лиса, я догадывался, что он именно имел в виду.