Селезнев зло скривил губы.
— Наверное, научился у аборигенов в Африке. Там много чему могут
научить. И показать.
А Вырубов и вовсе заговорил про очередную земельную реформу,
начатую в прошлом году.
В общем, кружок молодых балаболов. Великовозрастных балбесов.
Как и любых других компаний ровесников.
Настя после танца быстро ушла. Вернее, увела тетушка.
Девушка кидала в мою сторону быстрые взгляды. Но я только
улыбнулся пару раз. Больше не подходил.
У меня у самого полно забот. Парни постояли еще минуту. Потом
отправились играть в карты. Я отказался.
Танцы подошли к концу. Теперь кружили в кадрили. Еще молодежь
играла в фанты.
По правилам каждый игрок складывает записки в шляпу. Ведущий
закрывает глаза. Вынимает фант. Дает хозяину самые разные задания.
Кукарекать, прыгать на одной ноге, танцевать, читать стихи. Весело
и креативно.
Но я отправился искать Толстова, чтобы попрощаться. Мне надо
идти.
Когда я поговорил с Потаповым, придумал идею. Хватит дергать
тигра за усы. Больше ни слова силовикам. А то меня быстро выведут
на чистую воду.
— Уже уходишь? — спросил Толстов. Он разговаривал с коллежским
советником Федоровым, вице-губернатором Москвы. На минуту отошел
вместе со мной, чтобы поговорить. — Я хотел спросить, у тебя
серьезные намерения к Евдокимовой?
Я усмехнулся. Вот что значит старинные нравы. Стоило мне
пригласить девушку на танец, как нас уже поженили.
— Пока еще не решил. А что случилось?
Толстов взял меня за локоть. Отвел подальше.
— Ты уже взрослый человек, Витя. Не хочу тебя наставлять, как
говорится. Но его светлость Михаил Иванович Евдокимов, дядя
Настеньки, весьма влиятельный человек в столице. Он не потерпит,
чтобы о его племяннице пошли сплетни или непристойные слухи. Меня в
любом случае привлекут к ответу, как твоего покровителя и друга
семьи. Так что, я попрошу тебя продолжать знакомство с ней только в
том случае, если у тебя самые серьезные намерения.
Ох, как все сложно. Я не стал перечить. Улыбнулся и заверил
графа, что хорошенько взвешу все за и против.
— Ну и отлично, — улыбнулся Толстов. — А теперь я хотел бы…
К нему подошел дворецкий. Почтительно, но настойчиво.
Наклонился, что-то шепнул на ухо. При этом пару раз сверкнул на
меня масляными глазами.
Выслушав помощника, граф тоже посмотрел на меня. Сердито сдвинул
кустистые брови.