Ларошфуко, обернувшись, верно оценил увлеченность Саджади беседой и, уже ничего не стесняясь положил руку своей юной спутнице на талию, теперь увлекая ее в сторону высоких окон и принимаясь ей при этом что-то интимно нашептывать.
Сука! Редкостная первостатейная сука!
Клим возмущенно глянул на Дельфа. Тот в ответ лишь зашипел рассерженным Хоссом — засмотревшись на экран он перестал чесать котомонстра, и тот опять впился остренькими, еще детскими зубками ему в палец.
— Будешь и дальше так себя вести — отправишься в компенсационный гамак в трюме!
— Рррмяу, — сказала кошка, глянула умильно и лизнула Дельфа.
Она вообще-то была ласковым зверем и очень любила лизаться. Инь ее и назвала-то Лизкой именно по этой причине, хотя Клим и возражал, утверждая, что Елизавета — это нормальное женское имя, которое к талантам подлизаться к кому-то или кого-то вылизать не имеет никакого отношения. Но Инь подумала и сказала, что полное имя Лизки вовсе не Елизавета, а Облиза. Клим от такого прифигел, и на этом препирательства закончились.
— То-то! — величественно прокомментировал действия лизучего котомонстра Дельф и вновь уставился на экран.
А там генерал Ларошфуко, которого периодически скрывали другие танцующие, теперь уже совершенно откровенно лапал свою спутницу — его рука словно бы невзначай соскользнула с талии девушки существенно ниже и теперь лежала практически на ягодицах.
Дельф только зубом цыкнул, одновременно с громким хрустким шорохом расправляя уже обросшие новыми перьями белоснежные крылья так, словно хотел их прочистить, избавившись от грязи, в них набившейся:
— Ну что сказать? Нужный женский типаж Саджади подобрал грамотно. Теперь бы ситуацию дожать…
— И все-таки я с Эст не согласен. Надо было эту тварь грохнуть и вся недолга! — Клим скривился недовольно.
— Вот поэтому ты, кэп, — простой солдат, а она хозяйка целой планеты!
— Тут не поспоришь…
Операцию, которая сейчас постепенно подходила к своей кульминации, разворачиваясь перед ним на мониторе косрода, начали разрабатывать вскоре после того, как полковник Саджади в новой, сидевшей на нем идеально форме высадился на поверхности Потеряшки.