Остаток этого дня почти не задержался в моей памяти. Было очень шумно и оживленно, пока отец собирался в дорогу, а я носилась следом, больше мешая, чем помогая. В итоге к закату так умаялась, что сама не заметила, как уснула под старой сливой. Смутно припоминаю, что меня подняли и куда-то понесли, а утром отец лично зашел меня разбудить.
- Эра, дочка, просыпайся, - коснулась моего плеча теплая ладонь.
- Папа? - сонно моргая, пробормотала я. Широко зевнув, вяло села на постели и попыталась проснуться. - Что-то случилось?
- Уже утро, пришло время прощаться, - тепло улыбался он, а мягкий свет пробивался сквозь тонкую оконную бумагу, падая на деревянный пол и подсвечивая прозрачные пылинки в воздухе.
- Так рано... Я сейчас же поспешу собраться и провожу тебя, - все еще потирая слипающиеся глаза, решительно кивнула я.
- Хорошо, жду тебя во дворе, - погладил меня по лохматой голове папа, а после встал и вышел из комнаты.
На столе уже стояла чаша с теплой водой для умывания, поэтому сборы были быстрыми. Собрав волосы серебряной заколкой, я надела верхнюю одежду и поспешила выйти. Во дворе уже собрались все слуги, отец, и пришли две женщины, в которых я узнала свою третью тетушку и ее служанку. А эти что здесь делают? Говоря о тетушке Эдиз, следует отметить, что она меня совсем не любит. При каждой нашей встрече мы ссоримся, а потом она высказывает мне за мою непочтительность. А как не ссориться, когда она недовольна всем, что бы я ни сделала?
Как-то раз я услышала сплетни слуг, что она такая кислая, потому что доход ее мужа куда меньше, чем у папы. Это было несколько лет назад, когда дядюшка еще был жив. Теперь, когда Эдиз узнала, что все это достанется не ее сыну, а моему мужу в качестве приданого, и вовсе разобиделась. Отец не знает, но слуги, в общем-то, считают так же, как и она.
- Эра, дочка, - помахал мне рукой отец, - поторопись и поприветствуй тетушку.
Я нехотя подошла к приторно улыбнувшейся женщине и холодно сказала:
- Доброе утро, госпожа.
- Ах, Эра, мы так давно не виделись! Дай-ка тетушка тебя обнимет! - лживо улыбалась она, тиская меня своими руками. - Совсем большая стала! Что ж, Хакан, не волнуйся, я хорошо позабочусь о своей племяннице.
- Рассчитываю на тебя, сестра, - кивнул папа, а меня чуть насмерть не перекосило.