- Ломаю
твой клуб и избиваю твою охрану.
- Это, ты
– хулиганка?
- Тим,
мою девочку, школьницу, по навету вон той дряни, что прячется в
углу, вот этот молодой человек принял за проститутку. И взвалив
себе на плечо, поволок в номера на втором этаже. Приватные. Не
обращая внимание ни на её крики, не на крики её друзей. Пытался
изнасиловать. Никто из твоих охранников не вступился за ребёнка.
Мало того, когда по звонку старшей дочери я прилетела на помощь,
вон тот тип, твой охранник, стоял внизу лестницы и не давал пройти
ребятам на помощь Оле. А эту гадину Наталью, я встретила наверху.
То есть они были в сговоре, скорее всего. И вишенкой на этом всем
то, что твой охранник, вероятно, сломал мне руку. Вот такая
история, Тимка. – проговорила я всё это сквозь зубы.
Кажется,
я отключилась на время. Потому как очнулась под Колин
рык:
- Давайте
уже, заканчивайте этот балаган. Мать вон в больничку надо
везти.
Как
приехали врачи и мне обезболили плечо, и что-то вкололи, отчего я
пришла немного в себя, я не очень помню. Настояла, чтобы Оле с Ирой
тоже сделали по успокоительному уколу. Девочек потряхивало и им не
помешает лекарство. Очень у меня кружилась голова и подташнивало от
слабости. Дышать, кажется, и то было больно.
Нас с
Наташкой довезли на скорой до больницы. Наташка вначале
отнекивалась и, жеманничая с полицейскими, пыталась доехать сама.
Но Ира настояла, чтобы ехала она в скорой по направлению полиции,
мотивируя тем, что от Наташки можно ожидать всего, и что на завтра
мы вполне можем увидеть справку о переломе всего. Всей Наташи. Два
раза.
Олег по
моей просьбе повёз девчонок домой.
Плечо мне
вставили. Это был вывих. Чёрт. Это так больно. Несмотря на местную
анестезию. Я орала на всю больницу так, что в кабинет травматолога
ворвался Николай.
Он,
оказывается, поехал следом за скорой. Проследить. У меня не было
сил спорить с ним сейчас. Потом.
Сейчас, у
меня дома сидят одни две испуганные девочки. И неважно, что они
почти взрослые.
Поэтому
я, естественно, отказалась от госпитализации, и Коля отвёз меня из
больницы. Выпросив возможность поговорить. Потом.
Теперь я
сидела в ортезе на всю грудь с привязанной к туловищу левой рукой.
И с забинтованной кистью правой. На переднем сидении его джипа и
боролась с тошнотой. При каждом, даже небольшом шевелении, на
каждом повороте и на любой кочке боль прошивала плечо. Голова
кружилась.