— Рад, что тебе понравилась жемчужина моей коллекции, — Ракхар
подошел ближе. — Я в свое время удивился, когда мой противник
выставил в бою против меня это сокровище. Она уже тогда считалась
утерянной… Хм, ему дорого обошлось мое желание заполучить ее себе.
Хотя бой… да, бой вышел славным. Мой противник лишился в нем двух
рук из пяти, я едва не потерял ногу. Но победил. Он отдал катану в
обмен на свою жизнь. И хвост.
Мужчина усмехнулся. Девушка улыбкой дала понять, что оценила
юмор. Демон же хитро на нее посмотрел. Потом шагнул еще ближе и
тоже почти уткнулся лбом в высокую витрину, любуясь совершенным
оружием. Силуэт, сталь, изысканная простота рисунка на рукояти.
Была бы женщиной, женился. Когти Ракхара заскользили по стеклу
витрины, рисуя ключ-символ. Его линии полыхнули, и стекло исчезло.
Мужчина бережно, будто фарфоровую чашку, взял в руки благородное
оружие. Ему самому казалось, что он трогает чью-то душу, а не
холодный металл. Шиасу любовно провел ладонью вдоль клинка, и на
нем проступили знаки чужой письменности.
— Разумеется, — продолжил демон отвечать на вопросы девушки, — у
нее есть свой секрет, но кто я такой, чтобы раскрывать его, —
мужчина с удовольствием оглядел завороженного суккуба. — Это же
дама.
Шиасу немного помолчал, не отвечая на самый главный — и не
высказанный — вопрос девушки. Сам же размышлял. Катана отличалась
придирчивым характером, даже для магического оружия. Ей неважен был
пол, возраст, раса, она выбирала иначе — по качествам души. Еще
этим утром демон никогда бы не дал Айлле в руки такое сокровище. Не
из боязни, что она обернет его против него. Просто зачем портить
настроение катане недостойными руками. Однако сейчас Шиасу и самому
было интересно посмотреть на то, как она отреагирует. Как они обе
отреагируют.
Он протянул клинок своей пленнице.
У Айллы чуть руки не задрожали, когда Шиасу достал катану. Пока
она находилась за стеклом, то казалась всего лишь прекрасным
экспонатом в музее. А вот стоило только красному демону дотронуться
до легендарного клинка... Суккуб смотрела на легендарное оружие и
скользила по тонкой грани между восторгом и отчаянием. Разве ей
позволят прикоснуться к такому совершенству? Сейчас ей хотелось
этого больше всего на свете. И даже рассказ про «славную битву» не
показался позерством. Наоборот — только украсил мужчину. Красные
всполохи в глазах заворожили. Прикосновения к клинку показались
изысканной лаской. В этом было столько чувственности, что Айлла на
миг перестала дышать. Как же хотелось повторить его жест…