— Твоя
правда, Кайриз, — согласился баритон,
— без Колина леди тут же выдадут замуж
за первого, кто посватается, либо упекут
в монастырь. Но тут ведь проблема какая!
Крепко кто-то ополчился против Хейденов,
раз уж вся семья в одночасье слегла.
Парня я, может, и вытяну, но ненадолго.
Год протянет, от силы — два, а там приберет
его костлявая. Яд больно редкий магический
применили, никогда не слышал о таком.
Да и не возьмет ведь магов обычная
отрава, а тут явно на сильных одаренных
рассчитано. Граф с графиней сразу
представились, я и сделать ничего не
успел. А у леди Кармен того дара — мизер,
а потому есть шанс, что выживет. Его
сиятельство большие надежды подавал,
оттого и зацепило сильнее.
«Вот
это глюки! — никогда еще таких не
испытывала. Графья какие-то, отравители,
маги! Я что, все же прыгнула с моста? Да
вроде нет, не успела. Собиралась
предсмертное послание на телефон
записать, но по привычке прежде проверила
входящие сообщения. А там промокод этот,
и автора даже не запомнила. Только
предисловие к роману прочитала и
подумала, что мне бы проблемы героини,
уж я бы живо порядок в графстве навела».
— Ай!
Изверги! Что творите-то?! — возмущенно
застонала от навалившейся тяжести. На
меня будто стотонная плита рухнула и
расплющила под своим весом.
— Леди?
Леди Кармен? — меня похлопали по щекам,
а потом к лицу поднесли отвратительно
пахнущую тряпицу, от которой я чихнула
так, что в голове зазвенело, после чего
закашлялась и согнулась от прострелившей
до кишок боли.
Глаза
дико слезились и разглядеть что-либо
было невозможно, только размытые пятна
и смутно знакомый глюк, недавно
предлагавший от меня избавиться. Или
не от меня? Говорили же о какой-то леди
Хейден, а не об Ольге Шамариной, обо мне,
то есть.
— Леди?
Да как же это? Неужто Единый пощадил
вас? Ох, господин маг, сделайте что-нибудь,
— вновь запричитал первый голос.
Я
замотала головой, стряхивая наваждение,
и увидела перед собой худое вытянутое
лицо мужчины с черной козлиной бородкой.
— Вы
кто вообще? — ужаснулась нелепому писку,
что вырвался изо рта. Это точно не мой
голос!
— Ох,
дорогая, что же это? Никак память подводит?
— возникло передо мной второе мужское
лицо преклонных лет. Седовласый смотрел
на меня серыми глазами и водил пальцами
у переносицы.