– Когда рейс? – уже огрубевшим голосом возвращаюсь к разговору.
– В шесть пятнадцать, – тут же отвечает адвокат, ожидавший этого вопроса. – Из Шереметьева. Рейс номер…
– Пришлите мне на почту, – обрываю его, внезапно чувствуя, что задыхаюсь.
Дергаю рукой за узел галстука – расслабить…
Вот черт – тихо ругаюсь… Дышать нечем…
Откидываюсь на кресле, крепко сжимая ручки подлокотников. Надо бы окно открыть… Ах да, вспоминаю – окна на высоких этажах не открываются во избежание студенческих самоубийств. Можно разве что уменьшить температуру на центральном кондиционере, управляемом из специального шкафа на каждом этаже. И ключ от него у ассистентки.
– Алла! – зову все тем же грубым голосом, но вместо нее на зов вбегает испуганная девчонка, в свободное время подрабатывающая в деканате.
– Что случилось, Александр Борисович?
– Скажи, что понизили температуру в помещении… А где Алла?
– Она уже ушла, Александр Борисович… Около часа назад.
– Вот как? – хмурюсь на эту новость. С одной стороны – ожидаемо, что ассистентка обиделась. С другой – я никак не ожидал от нее такого пренебрежения своими обязанностями. Не похоже на Аллу – давать такую волю эмоциям.
– Хорошо. Сходи, позови техника, пусть понизит кондиционер на пару градусов.
Глаза девушки округлились – вероятно жарко вдруг стало только мне. Решаю смилостивиться.
– Хорошо. На один градус.
Вообще, странно, что так жарко… Может, заболел? Я трогаю лоб, принимаюсь вспоминать все, что ел и пил сегодня… Вроде все, как обычно… Принесли кофе – сразу же после того, как я отослал Вадима забрать Лилю с Машенькой… Завтракал позже, на ходу, в той же местной забегаловке, в коей часто обедаю… Потом прокрался к Лиле на лекцию… Так до сих пор и не обедал…
В любом случае, если съел что-то с утра, должно было сказаться раньше… Да и не так. Отравление по-другому переносится – с другими симптомами, гораздо более неприятными… А я с утра козлом скачу, сейчас только похужело…
Нет, это определенно от расстройства… От шока предательства. Вот уж не думал, что я такая кисейная барышня – криво усмехаюсь сам себе…
А тем временем по ощущениям в комнате становится прохладнее, и я с облегчением вдыхаю посвежевший воздух… Минут пять еще заставляю себя ничего не делать – сижу в кресле без единого движения, закрыв глаза, и успокаиваю нервы.