- Александр Геннадьевич, что вы хотите услышать от меня? Я думаю, вам давно известно, что парни из моей группы постоянно издеваются надо мной, особенно Денис Мальцев. Они запирают меня в раздевалке, отбирают мои вещи, портят одежду, унижают морально и физически. Как вы думаете, у меня есть желание посещать это заведение и настрой на хорошую учёбу?
- Понимаю тебя, Лескова, прекрасно понимаю. Ты не поверишь, но когда я учился, меня тоже сильно гнобили. Один раз дошло даже до того, что меня чуть ли не макнули головой унитаз. И это произошло бы, если бы чисто случайно не зашёл старшекурсник и не надавал моим мучителям пинков. Да я был ботаник в очках, жили мы бедно поэтому вещи я донашивал за старшим братом. Я стеснялся подойти к девушке, которая мне нравилась и потом с дикой ревностью наблюдал, как она встречается со смазливым старшекурсником. Я злился и страдал, но чтобы доказать другим, а в первую очередь себе, что я не лузер, я учился. Много и старательно, несмотря ни на что. Мне нельзя было вылететь с бюджетного и мне очень хотелось выбраться из бедности и самому начать помогать маме, так как она одна тянула нас троих, как могла. У меня была цель и я к ней упрямо шёл. И я еë добился. Неужели у тебя нету цели или мечты?
- Моя мечта не осуществима, родителей не вернуть...
- Милена, но они всегда останутся в твоём сердце. Ты должна чтить их память и думать о том, гордились бы они тобой в данный момент или печалились из-за того что ты опускаешь руки. Подумай хорошо девочка моя. У меня всё, можешь идти.
Я вышла и села на стул. В голове крутились последние фразы директора. Действительно, у меня есть цель. Когда я выучусь, наследство перейдёт мне, а пока им заведует нелюбимая тётя Элла. Не знаю почему, но у отца было составлено завещание, где тётушка получала некоторое обеспечение и должна была проследить, чтобы я закончила учёбу и тогда я стала бы полноправной наследницей. В эту шарагу я попала как раз из-за тёти. Так как из больницы меня выписали в середине октября, она сочла, что я уже не потяну программу ВУЗа и отправила меня в техникум. Несмотря на то что я совершеннолетняя, оспорить её решение я не могла. Сейчас она мне была вроде опекуна. Мне не нравилось жить с ней, а вот её похоже всë устраивало. Жить в шикарном особняке на Рублёвке, пользоваться одной из родительских машин, водить туда своих многочисленных хахалей. Не знаю сколько она получала в месяц по завещанию папы, но жила она на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая. Ради этого придëтся терпеть...