— Ну ничего, повзрослеть никогда не поздно, — пробормотал я. — А
там и до Максимуса доберусь и до императора из прежнего мира. Их
ботинки от меня никуда не денутся.
(Ну это я уже шучу).
Я обязательно вернусь в свой мир воплощённым ночным кошмаром. Но
для этого нужно вновь обрести силу.
Будучи ребёнком, пусть и благородным, признания и власти не
добьёшься, поэтому я пользовался как мог своим положением. Всё
время я тратил на тренировки доставшегося мне детского мозга
(совмещая их с мелкими пакостями особенно вредным слугам).
Как известно: подготовка, это восемьдесят процентов успеха.
Преодолевая огромное сопротивление, я учился заново выстраивать
ментальные структуры и пробиваться через стены разумов. Было это
чудовищно тяжело. Гораздо тяжелее, чем в те деньки, когда я, будучи
первый раз ребёнком, ступил на путь постижения наук и силы. У меня
были подозрения, что дело не в неразвитом мозге Алексея Медведева,
а в мире где я оказался. Однако сдаваться не перепробовав всё, я не
собирался.
Понятное дело, что со стороны я выглядел странновато и лишь
подтверждал слухи о том, что старший сын рода Медведевых родился
“особенным”. Внимания на слухи я не обращал. Когда придёт время,
многие подавятся, как своими словами, так и мнениями…
Однако урок, что преподала мне судьба, я усвоил. Не думайте, что
преисполнился смирением, но решил пока позабыть, что я был когда-то
архимагом и сосредоточиться работе над собой настоящим. К тому же,
глупо обвинять окружающих за то, что они обращаются со мной как с
ребёнком, ведь я и есть ребёнок.
***
— Сила в вашем ребёнке великая! — вещал шаман, которого снова
пригласили, чтобы оценить потенциал Светы.
Александр Николаевич Медведев слушал, скрестив руки на груди,
явно ожидая какого-то подвоха.
Мики уже заняла позицию и внимательно наблюдала за всем
происходящим.
— Что за сила? Сродство с камнем есть? — грозно хмурясь спросил
граф.
— Самый натуральный камень. И дух медведя благоволит. Чувствую
даже сейчас готов дать своё ядро. Прекрасный наследник. Этот ваш
сын более чем удался.
На лицо графа было страшна смотреть. Если бы мимикой можно было
убивать, то всё живое в округе было бы истреблено.
Наконец Медведев взял себя в руки и хрипло произнёс:
— Дочь.
— Что, простите? — спросил шаман.
— У меня родилась дочь.