Борис обнаружил Игоря в кабинете. Тот сидел в ленивой позе, закинув ногу на ногу, и потягивал виски.
– А почему меня не встречают с красной дорожкой и салютом? – спаясничал Борис. Он тоже сразу же прошёл к бару и налил себе спиртного. Пусть оно и оказывало меньшее воздействие на организм вампира, чем, предположим, на человека, ему нравился вкус алкоголя и та небольшая расслабленность, которая наступала после его принятия.
– Я решил, что ты дорогу найдешь сам, – Игорь приподнял стакан, приветствуя брата.
– О, брат, выглядишь ты, откровенно говоря, хреново.
– Я тоже рад тебя видеть, Борис.
Игорь был самым старшим в клане Сандровских и, в силу его дипломатических способностей и относительно уравновешенного характера, именно он занимался семейными делами и контролировал их финансовые потоки. Его уважали и боялись за силу ума и то влияние, что он имел на политической арене среди бессмертных.
Борис не видел Игоря около двух недель, и за это время брат успел похудеть, а под глазами пролегли черные круги. Глаза были потухшими и усталыми. Видимо, и у него был предел прочности.
– Много дел?
– Хватает.
– Давай рассказывай, что тут за страсти кипят вокруг нашего семейства и при чем тут Аркадий Илларионов.
– Сейчас он находится в клинике Артура Хански. Упал в обморок, и проснулся с дикими криками. С ним происходит что-то невероятное. Если бы я не видел собственными глазами…
Игорь замолчал, и снова отпил виски.
– Он превращается в Воина? – догадался Борис.
– Скорее всего, да. Его тело деформируется. Такое ощущение, что его мышцы рвутся и заново срастаются. Он становится больше в размерах – как вширь, так и ввысь.
– Ничего себе… Как на это отреагировал Велест?
Игорь пожал плечами.
– Так же, как и мы все – удивлен. А, да, кстати, я спешу тебя поздравить.
Борис насторожился.
– С чем? Ты начинаешь меня пугать, брат.
– Пока ты в Вене завоевывал чемпионский титул среди бессмертных, Велест времени зря не терял. Ты скоро станешь дядей.
Стоило видеть выражение, возникшее на лице Бориса! Если сказать, что он удивился, то это, значит, ничего не сказать! Он подпрыгнул в кресле и от души матюгнулся. Но матерные слова выражали восхищение.