— Дайте воды, пожалуйста, — я решила быть вежливой хотя бы для начала. — Пить хочу, умру сейчас.
Похоже, угроза немедленной смерти заключённой мальчишку немало напугала. Он тут же поднял с пола лежащую рядом флягу и подполз ко мне. Я благодарно кивнула и сразу припала к шершавому горлышку, косясь на хвост надзирателя, на котором почти не было видно рисунка.
Чернохвостые… Ожидаемо. С одной стороны — облегчение. Значит, вероятность того, что именно Джусла предатель, невелика. Иначе было бы обидно за Эдмера, который доверил ему немало важной информации.
С другой стороны, это не сулило мне ничего хорошего.
— Спасибо! — я вернула парню его почти опустошённую флягу. Он с обречённым видом встряхнул её, прислушиваясь к жалкому плеску внутри, и убрал себе на пояс. — Я хотела бы поговорить с кем-то из ваших. Кто поглавнее.
Парень округлил глаза, словно я попросила его немедленно наполнить для меня ванну слезами тысячи прекрасных дев. Но спорить не стал. Хотя наверняка я показалась ему безумной: отпустить не умоляю, истерику не устраиваю. Истерики, они вообще мало когда помогают делу.
Мой надсмотрщик выглянул наружу и что-то гаркнул на непонятном языке: видимо, дуаварском. Пользуясь случаем, я попыталась хотя бы понять, где нахожусь: ещё во владениях Стального лорда или всё же гораздо дальше? Даже не знаю, сколько времени прошло с того мига, как меня поймали! Может, уже пару дней.
И, судя по всему, так оно и было. Потому что вокруг не обнаружилось ничего, к чему я успела привыкнуть за то время, что прожила в Хэйвене. Пейзаж изменился почти до неузнаваемости. Ничего не напоминало о густых величавых лесах драконьего королевства. Вокруг простиралась поросшая иссушенным разнотравьем степь. И только вдалеке над ней серо-зелёным островком поднималась какая-то рощица. Да она, наверное, даже тени не даёт!
И правда, Пыльные земли — какое всё же точно название.
Пока я, натянув цепь, что держала меня у борта кибитки, таращилась в прореху полога, мой надзиратель уже вернулся на своё место и даже сердито на меня прикрикнул:
— А ну, сядь!
Ох, сопляк, накрутила бы я тебе хвост, кабы не была пристёгнута! От негодования и обиды внутри поднялась уже знакомая опаляющая волна. В голове что-то завибрировало — и вдруг разразилось глухим рыком. Я ощутила себя такой огромной и удивительно сильной — только махну рукой, и разнесу эту кибитку в щепки!