Мужчина сразу, не сказав ни слова, развернулся и убежал. Он
помчался напрямую к начальнику тюрьмы, надеясь, что тот услышит его
слова и оправдания. И с каждым шагом Джонатан всё отчетливее
осознавал, что произошедшее не так важно. Этому человеку, в любом
случае, повысят степень наказания, и передадут либо на пятый круг,
либо на третий. Понятно, почему он так быстро меняет эти круги.
Никто попросту не хочет видеть его у себя. И все пытаются спихнуть
этого пленника, как можно скорее, в любое другое место.
***
Самое сложное было — это сдержать смех. Когда рассказывал о
побеге оборотней, когда надзиратели с серьезными лицами всё это
записывали. А когда меня привели к палачу, и вовсе сдерживаться
стало невыносимо. Это и была настоящая пытка.
Причем палач в этот раз попался нормальный. Я сразу, чтобы между
нами не было недопонимания, сообщил, что он будет моим третьим
палачом, а он начал просто расспрашивать, и при этом не пытать.
Даже отошел на пару метров, чтобы не нарушать мои личные границы.
Так и побеседовали с ним в спокойной обстановке, а потом он дал мне
пирожок с капустой, и мы распрощались.
После чего за мной пришли другие надзиратели, и куда-то повели.
Шли мы довольно долго, на нашем пути встретилось несколько
пропускных пунктов, где меня и надзирателей обыскали, коротко
допросили, и проверили документы.
— А куда мы, кстати, идём? — на полпути поинтересовался я у
конвоиров.
— У Мадуро, — буркнул один из них. — Тебе там очень понравится,
— все они рассмеялись, причем, даже как-то злобно. А я понял, что
эти надзиратели из другого круга. Не только потому, что их одежда
немного отличается.
Эти пока еще не начали меня бояться, и это главное их отличие.
Но это пока…
— Куда нам его? — мы остановились у очередного пункта, и старший
конвоир подошел к кому-то похожему на начальника. — Наверх? Или
вниз?
— Нет, — тот окинул меня оценивающим взглядом, затем прочитал
какие-то документы. Видимо, мое личное дело. Там довольно увесистая
папка, и издано мое личное дело в четырех томах. Ему хватило
почитать и одного. — У него дурная слава. В казематы грешников
его!
— Ухуху! — ехидно захихикали надзиратели. — Не повезло тебе, —
один похлопал меня по плечу.
— Ага, вам тоже, — кивнул им, и мы продолжили путь, но теперь
уже вниз по лестнице.