- А как - полагается? - спросил Вяземский, наклонившись всем
телом вперед, выражая исключительную заинтересованность и
внимание.
- Над могилой монарха - даже если она и фиктивная, как было в
тот раз, - происходит поединок. Чистое противостояние воли
мощнейших в мире менталистов! Одаренные видят гигантский эфирный
вихрь, восприимчивые - валятся без чувств. А для цивильных,
пустоцветов, не знакомых с ментальными техниками это выглядит так,
будто наследники стоят и пялятся друг на друга. По итогам поединка
царем становится тот, кто заставит остальных встать на колени, -
Василий захлопнул портсигар и вдруг глянул на меня - прямо,
резко.
Его глаза - голубой и зеленый - засияли яростным светом. И я
почувствовал, как выбило из моих легких воздух, из носу потекла
кровь, а мозги мои как будто начали перемешивать огромной
поварешкой. Ноги стали будто ватные, я пошатнулся... Вот уж хрен
там! Не бывать этому!
- Ублюдок, мать твою, а ну, иди сюда, говно собачье, а?
- через силу просипел я и шмыгнул носом.
Моя рука от запястья до локтя вспыхнула золотом, по
замысловатому узору татау побежали яркие искры, в ответ на сияние
глаз его высочества я злобно прищурился и выпятил нижнюю челюсть.
Красивое лицо Василия Иоанновича изменилось, одна бровь взлетела
вверх удивленно, вокруг губ пролегла напряженная складка, и плющить
меня стало гораздо меньше...
- ...Что, сдуру решил ко мне лезть? Ты, засранец
вонючий, мать твою, а? Ну, иди сюда, попробуй меня трахнуть – я
тебя сам трахну, ублюдок, онанист чертов, будь ты проклят! Иди,
идиот, трахать тебя и всю твою семью! Говно собачье, жлоб вонючий,
дерьмо, сука, падла! - мне хотелось орать что есть сил, нагнетая
ярость, но на самом деле это был едва слышный шепот, неразличимый
никем, кроме меня.
И, пожалуй, это было к лучшему. Хрен его знает, как этот лощеный
дядечка к такому бы отнесся... И все его окружение - тоже. Тем
более, краешком сознания, свободным от противоборства с одним из
мощнейших менталистов Государства Российского, я понимал - это
все-таки не покушение на убийство, а своеобразная проверка на
вшивость. Давил он капитально, мощно, но вскипятить мне мозг не
пытался. Утешало одно - даже попытка сломить мою волю, поставить
меня на колени дорогого стоила царевичу Василию. Его глаза стали
красными, кажется - лопнул один капилляр, но сдаваться царский сын
не собирался. И, почему-то, я вдруг осознал - Садзынара убил
он.