Думаю, к приезду купца кристаллов
станет чуть больше. Контрабандные сердечья не принесут ничего
окромя того, что гильдия приключенцев и связанные с ней силы не
станут мне мешать. Прочие же сердечья я обменяю на единственно
важное для поселения, под угрозой осады.
***
На последнюю десятину марта с затора
на реке вернулся Разгар с остальными мужиками. Получилось чуть
дольше двух недель, но я вообще рассчитывал на полтора месяца для
столь опасной работы. И когда Разгар начал извиняться, что солдаты
императора не справились в отведённые недели – я сразу же успокоил
наала, что он именно что солдат, а не лесоруб. За всякую битву
спрос был бы полным, а пропавшая неделя ничего не решит. Последним,
что заставило Разгара с благодарностью поклониться – моё обещание в
письме к императору осветить выучку солдат и что они, под
предводительством Разгара, исполнили всё для выживания поселения.
Включая расчистку затора на реке и вырубку ближайших деревьев,
чтобы и их в воду не повалило.
Огромные сугробы и наносы снега
уменьшились вполовину, уже как неделю никто не вскакивал по ночам
от грохота, когда снеговая шапка высоких сосен мешком песка ухала
на землю. Хотя, вместо этого появился новый звук – треск льда.
Перемалывающий скрежет иной раз доносился и до острога, заставляя
ёжиться. Оставалось около четырёх недель до праздника Первого
зерна. После него, на несколько недель, все рабочие руки в
поселении превратятся в крестьянские.
На следующий день после возвращения
Разгара я распорядился о трёх днях выходных для каждого в поселении
и позволил Угличу угостить всех кружкой пива. Каждый признал
напиток отличным, и не отказался бы от добавки. На это и был
расчёт, что даже такое кисловатое пиво придётся по нраву людям,
весь год проведшим в изнурительных работах и страхе за собственную
жизнь.
Я разрешил в каждый из трёх выходных
дней выдавать люду по кружке пива. Народ на радостях устроил в
центре поселения небольшие посиделки с наваристой кашей из мяса и
сала, а старик Углич так и вовсе чуть не заплакал от счастья, ибо
давно мечтал вот так угостить огромную толпу своим пивом. Наверно,
когда в харчевне он сможет угощать всех не только пивом, но ещё и
своей стряпнёй, то на его лице пожизненно застынет
улыбка.
Народ приглашал и меня на посиделки –
но я отказался, лишь передал люду пшеничной муки и яиц с твёрдым
наказом испечь лепёшек и как следует отдохнуть. Мне, так-то, тоже
хотелось вот так посидеть в компании простого люда, посмеяться с
шуток, травить байки и прочее – но я не мог себе этого позволить.
Они – свободные, но безродные обычные разумные. Я – светлейший
князь и родня императора. Статус и субординация. Но у моего отказа
была и вторая причина. Каждый день, с самого завтрака и практически
до обеда, я поднимался в терем башни и подолгу осматривался. От
моего будущего выбора зависело многое.