Но больше всего я ненавидела О'Салливанов, и меня охватила новая волна агонии.
Я бы предпочла свиную кровь этому, — горько подумала я про себя.
Ходя по комнате, крутя руками в оборчатой юбке, я удивлялась, как меня могли так легко обмануть. Несколько приятных слов, щепотка незначительных поступков, и я ела из их ладоней. Отвращение и унижение грозили задушить меня.
Я продолжала снова и снова прокручивать в голове то, что произошло, каждое воспоминание было новой пощечиной. Игривые поддразнивания Мика, шутки Патрика и добрые слова Шеймуса.
Сексуальная улыбка Майкла.
Обнимая себя, я не хотела ничего, кроме как оказаться дома, в своей постели, в целости и сохранности.
Я хотела никогда не идти на Хэллоуин. Я хотела не быть такой глупой ведьмой.
Особенно громкий треск огня заставил меня подпрыгнуть, и я обернулась. Внезапно, с головокружительным смущением, я увидела, что рядом с камином была дверь. Она хорошо сливалась со стеной, теряясь в тенях. Но я могла видеть полоску более глубокой черноты, и поспешила вперед, я поняла, что она открыта. Толкнувшись внутрь, я включила свет.
Это была старомодная, довольно богато украшенная ванная комната с морским мотивом. В углу стояла огромная фарфоровая ванна с когтями, а на полке были сложены пушистые синие полотенца.
Но, кроме того, здесь было окно.
Открытое окно.
Я никогда раньше не была так рада видеть, как развевается занавеска на ветру.
Разорвав занавеску, я увидела, что это было тонкое окно, сужающееся к верху. Две створки открывались наружу, ветер свистел в щели. Он ударил в меня, когда я толкнула створки и увидела, что прямо снаружи была крепкая ветка дерева.
Осторожно наступив на унитаз, я протиснулась наружу, грудь болезненно царапали серые камни, обрамляющие окно. Не смутившись, я двинулась вперед и руками ухватилась за ветку. Я подтягивала себя вперед сантиметр за сантиметром к свободе.
Пока я внезапно не остановилась.
Сначала я подумала, что кто-то схватил меня, и я откинулась назад, шея протестовала против движения. У меня вырвался вздох, когда я поняла,что произошло.
Это были мои чертовы бедра.
Ни за что. Я отказалась быть заключенной, только потому что я была слишком пухлой, чтобы сбежать.
Стиснув зубы, я сильнее схватила ветку, древесина поцарапала мою кожу. Потянув изо всех сил, я выцарапала еще миллиметр. Затем я начала извиваться и пытаться освободиться.