Потому что тёмные эльфы никогда не покидали своего материка, и
вообще, вели достаточно уединённый образ жизни, к которому вовсе не
допускали чужаков. О существовании фейри в стенах магической
академии, конечно же, были осведомлены. Но только эта
осведомлённость и оставалась тем единственным знанием о
таинственном, и почти мифическом народе. Никто даже близко не
представлял, какими магическими возможностями обладают фейри. Ну,
разве что, ещё было известно, что в столице, при императорском
дворе, иногда появляется посол тёмных эльфов.
И вот сейчас, представительница фейри шокировала Лиллиан своими
поведением, легко и просто разрывая все шаблоны и переворачивая те
немногие представления о тёмных эльфах, что были до этой поры
вообще известны о них.
Прекрасная эльфийка, совсем не обращая внимания на
обескураженный вид своей гостьи, тем временем, продолжала ещё
больше ошеломлять:
– В том, что мне известно о вашей печали, дорогая, нет ни
капельки никакого чародейства! Всего лишь простая логика. Ну что
ещё может искать молоденькая студентка академии за несколько часов
до главного праздника года? – задорно подмигнула фейри и
представилась, – кстати, меня зовут Ойяль, а вы…?
– Лиллиан… – ответила девушка, подумывая про себя, что наверное,
пора бы уже и перестать удивляться чему-то этим вечером.
– Ох, прекрасное имя, Лиллиан! И думаю, что смогу выручить вас
на этот вечер!
Ну, а дальше и вовсе произошло нечто невероятное. Лиллиан, как
послушная кукла двинулась за тёмной эльфийкой вглубь помещения. Шли
недолго, почти сразу оказались в небольшой комнате с мягким
освещением. Посреди комнаты стоял манекен в наряде необыкновенно
красивого цвета с серебристыми переливами. Лунный свет, что
проникал в два небольших окна, делал наряд ещё более волшебным,
отражаясь от воздушных складок юбки. В комплект к платью шли колье
и серьги, в хрустальных гранях которых красиво играли лунные
блики.
Последнее, что запомнила Лиллиан – это как она, завороженно
любовалась великолепием наряда. Но девушка и сама не поняла, в
какой момент стала обладательницей этого чуда. Просто опомнилась
она уже по пути назад, в Академию. А в руках у неё был большой
объёмный футляр, зачарованный для переноски – такими обычно
пользовались, когда одежду надо было сохранить в порядке и не
измять.