— То-то и термин есть, «голландская
болезнь»! — не удержался от реплики Алексей[8].
— Так нет же, у нас и тут не как у
всех, — продолжил дядя Лёва, игнорируя реплику Воронцова, — до сих
пор действует запрет на вывоз сырья... А я вам говорю, что это —
признак слабости, неуверенности в себе. Только подчеркивающий
понимание кликой Романовых нестабильного характера нашей
экономики!
— Дядя! — запротестовала Леночка, —
Ну как ты можешь так говорить?! Это правило по настоянию Американца
вводили, а не Романовых. И его правоту подтвердило время...
Алексей улыбнулся. Ну, надо же!
Леночка уже защищает род Воронцовых, как свой. Впрочем... Он уже и
есть для нее «свой».
«Повезло мне с невестой!» — подумал
он. — «Не меньше, чем Американцу!»
И решил, что надо бы зайти к деду. И
выпросить следующую тетрадку.
— Ну, все, спорщики! Заканчиваем и к
столу! — решительно прервала спор мама Леночки.
***
Некоторое время спустя настала пора
прощаться. Спор больше не возобновлялся, чему Алексей был только
рад. У него не укладывалась в голове позиция дяди Лёвы и его
сторонников. Ну как, как можно называть экономику, уже полвека
занимающую первое место в мире, «ослабленной и перекошенной»?! И
как можно искренне считать, что невероятная масса
необеспеченных долларов пойдет на пользу мировой экономике?! Что
неустойчивость рубля — будет полезна экономике национальной? Но вот
же, пример перед глазами. Можно! И еще как можно!
«С другой стороны...» — философски
подумал он, — «Американец, прапрадед мой, тоже поначалу был тем еще
либералом. Однако именно он во многом и сделал нашу страну такой,
какая она есть. Не один, конечно же, а с соратниками... Но он-таки
стал государственником и патриотом. Значит, убедить таких можно.
Хоть и непросто это!»
***
Идти до квартиры деда было не слишком
далеко, но Алексей решил взять такси. Чем быстрее он доберется до
деда, тем раньше сможет снова погрузиться в записки Американца,
которые его все больше захватывали.
Дед просьбе выдать следующую тетрадку
с мемуарами Американца не удивился. Но попросил внука подождать в
библиотеке, дескать, сейчас принесет. Дожидаясь его, молодой
человек рассматривал книги, выложенные дедом на рабочий стол. Надо
же, знакомые имена. Терней. Органическая химия. Двухтомник. И рядом
— десять томов Фейнмановских лекций. Алексей узнал обложку.
Юбилейное издание. Как раз к полувеку со дня выхода в
свет...[9]