– Что скажешь об этих деньгах,
Тибби!
– Гленские гроу, новенькие, –
определил Тибби, склонившись над ладонью. – Откуда они у вас?
– Трофей. Их примут в оплату?
– Конечно! Гроу берут даже лучше –
они полновеснее.
«Плохи дела в этой стране, – подумал
я. – На меди экономят».
– Держи! – я протянул Тибби гроу. –
Это тебе за помощь. Вот еще два и добудь мне какой-нибудь еды. Хотя
бы кусок хлеба. С утра не ел.
Я мог позволить себе щедрость:
капитал возрос. Парнишка схватил монеты и убежал. Не успел я
разложить имущество, как он вернулся. В руках Тибби держал миску и
ломоть хлеба. Над миской курился парок.
– Еще горячая, – довольно сказал
мальчик, протягивая миску. – Мать только что сварила. Мы рядом
живем. Еду лучше покупать на рынке, мастер – там свежее и недорого.
Утром придет Салли, поручите это ей. Она хорошо торгуется. У
мастера Клауса есть ледник, там можно хранить провизию. Если
покупать много, выйдет дешевле. Ешьте, мастер! Завтра Салли заберет
миску.
Лицо Тибби выражало стремление
убежать, но я остановил мальчика. Следовало получить ответ на
вопрос.
– Почему на шпиле храма в Иорвике
колесо?
– Потому что Спасителя колесовали! –
ответил Тибби и умчался.
***
Разбудил меня визг.
Вечер прошел в хлопотах. После ужина,
обследовав постройки, я нашел деревянную бочку и медное ведро. Вода
имелась в реке. К ней вела калитка, запираемая на засов. На берегу
обнаружились мостки. Я вымыл бочку, отнес ее в дом и натаскал воды.
Затем разжег горн и поставил в него полное ведро. Древесного угля у
Клауса имелось в избытке. Вскипевшую воду я вылил в бочку, размешал
и залез внутрь. Предварительно скинув протезы, конечно. Мирка
мероприятие не одобрила, и на приглашение составить компанию
презрительно фыркнула. В сарае нашелся щелок, и я с наслаждением –
до скрипа кожи – отмылся. Затем постирал одежду, не тронув только
рубаху. В последний миг обнаружилось, что простыней в доме нет, как
и одеяла. Перспектива спать голым не вдохновляла: ночи в Алитании
стоят прохладные. Развесив постиранное сушиться, я завалился на
кровать, укрывшись кожаным фартуком – единственным, что сгодилось
для этой цели. Без протезов его длины хватило. После ночи в лесу
матрац и подушка показались мягкими. Я не заметил, как провалился в
сон. Спал долго – пока не завизжали.