– Давай я помогу тебе!
– Спасибо, уже помог! – я не удержалась, чтобы не съязвить.
Оставаться с ним наедине мне не хотелось. Что он еще задумал?
– Нет, правда! Мы же все-таки брат и сестра. А родные люди должны помогать друг другу!
Он сказал это так убежденно, что я опешила. И это после всех-то гадостей?!
Кристофер смотрел на меня, не выпуская мою руку из своей.
– Чем ты мне можешь помочь? – Не хотелось сдаваться так быстро.
Кристофер с жаром начал приводить доводы, на которые я ничего не могла возразить, как бы ни старалась:
– Ты не знаешь города, а я могу показать тебе отличные книжные магазины. Там ты точно найдешь нужное. Полчаса – и ты будешь дома с новыми учебниками. И сможешь вновь запереться в своей комнатке и учить. А хочешь – я буду ждать тебя у бассейна, – сказал он с улыбкой. Видя, как я нахмурилась, он замахал руками: – Шучу, шучу! Даю слово, если вижу тебя у бассейна – не подхожу к нему. Или, хочешь, давай составим график посещения бассейна?
Я не смогла сдержать улыбку и махнула рукой.
– Ладно, пошли. Но смотри, если…
Кристофер не дал мне договорить. Он неожиданно опустился передо мной на колено, вновь взял мою руку и торжественно проговорил:
– Прекрасная Софи, я торжественно клянусь помочь тебе и вернуть домой в целости и сохранности. Если, конечно, ты не захочешь чего-то другого, – он галантно поцеловал мне руку.
И я согласилась. Еще пятнадцать минут назад я и представить не могла, что мы отправимся в магазин вместе. Самое странное – мне ничто не мешало ответить ему «нет». Учитывая утреннее происшествие, этот ответ был бы наиболее разумным.
Наверное, еще есть возможность и время отказаться. Гордо бросить ему «Знаешь, я, кажется, передумала» и насладиться недоумением и замешательством, что появятся на этом красивом лице… Но Кристофер уже распахнул передо мной дверь красного кабриолета, ловко перескочил через дверцу и оказался за рулем.
И вот я уже вместе со своим братом несусь по улицам незнакомого города. Крис был так близко, что я чувствовала исходящий от него жар. Настолько сильный, что мне хотелось спросить, не болен ли он. Но я понимала, что нарвусь на очередную порцию язвительных реплик и двусмысленностей и, прикусив губу, удерживала невысказанные слова внутри.
Но даже эта осторожность не спасла меня. Он вдруг наклонил к моему уху, отвел прядку и прошептал: