Крепко выругавшись. Он сгреб её рубашку в кулак и дёрнул на себя, усаживая лицом к лицу. Тонкая ткань затрещала, но выдержала.
— Ты что, считаешь меня глупцом? — он был грозен. Глаза метали молнии, крылья носа гневно раздувались. А Лиссандра вдруг резко встала и развернулась спиной к нему, задирая подол рубашки выше ягодиц.
— А у меня ещё тут синяки. И они болят. Все. Сутки на лошади — это вам не в повозке ехать, милорд.
Эрик поверил ей сразу. Смутился неожиданно сам для себя. Хорошо, что Лисса к этому времени ещё стояла спиной. Герцог дернул её за талию, роняя к себе на колени и заглядывая в глаза. Он думал, что она расплачется, но нет, смотрела строго, осуждающе.
— Прости.
— Был у меня мужчина, — она вдруг обречённо выдохнула. — Я с ним один раз поцеловалась.
Эрик не знал, смеяться ли ему над своей интуицией или плакать. Ведь когда она испуганно сжалась от его вопроса, то думала об этом единственном поцелуе, но он-то имел ввиду другое! От всех этих откровений ему вдруг захотелось вот прямо сейчас стать её первым в том самом смысле мужчиной. И он себе не отказал. Легко избавил девушку от мешающей рубашки и принялся заново изучать молодое стройное тело, по-женски красивое, отзывчивое на прикосновения губ и рук.
Лиссандра совсем не понимала, что с ней происходит, но каждое прикосновение супруга разгоняло по телу мурашки. Внизу живота стало и легко, и тяжело одновременно, и словно чего-то не хватало. Она открылась, решив заранее, что будет делать так же в ответ, как муж, и целовала сначала робко, а потом с усердием солоноватую кожу на шее, груди. Изучала руками крепкие мышцы и совсем не с анатомическим интересом целительницы, а иначе, чувственно.
Эрик был ласков и нежен, когда лёг на неё и, отвлекая от того, что происходило внизу, глубоко поцеловал и яростно толкнулся, не растягивая боль первой близости. Крик Лиссандры потонул на его губах, но после боль ушла. На смену ей пришло нечто другое, никогда не испытываемое и неимоверно волшебное. Это чувство ширилось и крепло с каждым размашистым движением супруга, пока не взорвалось внутри, охватывая каждую клеточку девичьего тела. Кажется, Лисса кричала от удовольствия вместе с тем, как Эрик рычал, запрокинув голову и завершая брачный ритуал.
Тела пары охватило светом, таким же, как в Храме, и на руках супругов замкнулся знак уробороса, свидетельствуя, что брак подтверждён.