— Цветёт, отец, определённо. Меня просто лихорадит от открывающихся перспектив. Вы прекрасно устроили мою судьбу, одарив замечательным мужем. Таким заботливым и предупредительным, готовым заранее защищать свою любимую женщину от надвигающейся угрозы в лице одной особы с недобрым нравом.
— Лиссандра! — отец недовольно взглянул на дочь, которая прямо смотрела на него. — Где твои манеры?
Эрик, прищурившись, смотрел на супругу. Ему хватило выдержки не вступать в перепалку с девушкой. Он видел, что она готова идти в лоб, и зашёл с фланга, выбивая её из колеи.
— Ну, что вы, герцог Наурийский, должен отметить, что мне досталось в жены истинное сокровище. Тактична, мила, исключительно прекрасно умеет расположить к себе людей. Немного несдержанна, но это от неопытности. Зато метко бьёт не в бровь, а в глаз в случае опасности. Так что в нашем суровом крае сможет защититься даже от злобных кухту, если повстречается с ними на лесной тропе из Потумирья.
Мужчины с пониманием переглянулись.
А Лисса бросила взгляд на лицо супруга, с досадой отмечая, что синяка-то нет. А так хотелось наподдать для симметрии. Видимо, герцог посетил замкового целителя или своих целителей, что сопровождали его армию.
Ответить на выпад герцога Лисса не смогла. Иначе это выглядело бы совсем неприлично, по-плебейски. Ведь скрытый смысл слов доходил в полной мере только до неё. Лиссандра в данной ситуации решила, что лучше всего улыбнуться, и сделала это максимально нейтрально, чтобы улыбка не была похожа на ехидный оскал.
Герцог отзеркалил улыбку жены и, подхватив её ладонь, поцеловал запястье, касаясь горячими губами. Лисса с трудом подавила желание вытереть место прикосновения его губ. Казалось, кожа там горела, пуская мелкие противные мурашки по рукам. Девушка успела представить, что вот так же он будет целовать свою ненаглядную за их совместным обедом, слегка прихватывая губами нежную кожу. А потом идти к ней в супружескую спальню исполнять долг.
«Ах, леди Клотильда, подождите меня в своей спальне. Я быстро отлюблю миледи Лиссандру. Сами понимаете — долг перед родом. И тут же вернусь в ваши пылкие нежные объятия, свет моих очей.»
От собственной фантазии Лисса скривилась и, не удержавшись, вытерла место поцелуя о подол платья.
Эрик зорко проследил за действием супруги. Внутри мужчины закипала ярость на это Рыжее чудовище — больше не Чудо. И когда произошла эта метаморфоза?