Ляшин буянил минут пять – орал, ругался, даже пытался пробить
деревянный настил головою. Тщетно! Никто на парня не реагировал.
Вообще – никак.
Вот это ситуация, блин! И что же делать? Вообще, что это еще за
беспредел? Почему эти чертовы турки вдруг так обнаглели? С чего?
Что, опять отношения обострились?
Ладно, поглядим. Может быть, эти горе-реконструкторы его,
Алексея Ляшина, просто с кем-то спутали? С кем-то из своих, кто
должен был играть в эту дурацкую игру… Ну, да – ведь зачем-то
галера подошла почти к самом берегу, в любую секунду рискуя
оказаться на мели.
Катя! Она-то куда делась? Может, придурки эти схватили и ее?
Черт… Что теперь делать-то? Что?
Однако же, долго размышлять Алексею не дали. Люк резко
распахнулся и чьи то грубые руки выдернули пленника наружу. Именно
так – выдернули. Словно пробку. Выдернули, притащили на корму да
бросили на колени перед странного вида рыжебородым типом, сидевшим
в резном деревянном кресле.
Тот еще оказался типаж! Борода, бледное узкое лицо с породистым
– с горбинкою – носом, глубоко посаженные черные глаза. На плечи,
поверх шелковой бирюзовой рубахи, небрежно наброшено что-то среднее
между плащом и халатом. Видно, что вещь недешевая – бархатная, в
желто-синюю полоску, с золотистыми нитками и многочисленными
пуговицами под жемчуг. Ну, пластмасса, конечно же, но – впечатляет,
впечатляет, сказать нечего. Вообще, весь образ подобран добротно!
Презрительная ухмылка, серый тюрбан, перстни на длинных, как и
пианиста, пальцах. В ножнах, за кожаным поясом – сабля… впрочем,
нет, кажется эта штука без гарды называется ятаган. Ну да – турок
же!
Окружавшие рыжебородого люди постарались ничуть не хуже. По обе
стороны – двое дюжих парней в спортивных штанах, в накинутых на
голое тело жилетках. Этакие мачо! Тоже в тюрбанах, ага. Эти – с
саблями. Позади, за креслом двое полуголых подростков с опахалами
из павлиньих(!) перьев! Чуть позади – коренастый хмырь с длинной
плетью и равнодушным, каким-то рыбьим, взором. Та еще компашка! У
коренастого еще и пистоле из-за пояса торчал. Нарядный, с узорчатой
рукояткой.
- Я – гражданин России! – вскинув голову, Ляшин повысил голос. –
Ай эм э рашн ситизен!
Опять никакого эффекта. Разве что кто-то сзади сильно двинул по
почкам. Похоже – что сапогом. Этак остервенело пнул, аж дыханье
сперло!