Утром галера никуда не делась. Рано – едва солнышко поднялось –
всех разбудил какой-то мерзкий пронзительный рев. Труба, что ли?
Валторна? А черт ее… Скорее, пожарная сирена!
Все просыпались… Гремя цепями, справляли естественные надобности
здесь же, прямо в море. Ну, а куда же еще-то?
Так и Ляшин - вместе со всеми. Никто на него внимания не
обращал, даже соседи – угрюмые рослые парни, тощие, жилистые,
загорелые до черноты… или просто – очень смуглые?
Полуголые подростки притащили бадью с похлебкой. Гребцы дружно
полезли под скамейки – за мисками и ложками. Смуглый сосед, ткнув
Алексея локтем, указал рукой под скамью… Там нашлась и покоцанная
деревянная миска и такая же ложка. Все грязное, но…
От похлебки Ляшин не отказался. Водица, перловая крупа – просо.
Капельки жира. Еще каждому дали по куску черствой лепешки. Так
сказать, позавтракали. Кстати, оба смуглявых сотоварища по веслу
лепешки заныкали – спрятали под скамью.
- Что ж, приятного аппетита! – хмыкнув, пленник подмигнул
соседям и принялся орудовать ложкой.
Как ни странно, варево оказалось вполне съедобным! Даже повеяло
какой-то ностальгией – Ляшин перловку только в походах и ел. В виде
каши с тушенкою или, лучше, в ухе. А еще хорошо ее в суп грибной
добавить! Лучше из сушеных грибов. Самое оно то! Тут же…
Сразу после затравка Алексея побрили. Явились давешние качки, и
с ними - какой-то франт в ярко-голубых шелковых штанах и такой же
жилетке поверх ослепительно белой рубашки с широким расстегнутым
воротом. За кожаным поясом – кинжал! Странно. Почему не пистолет?
Вообще, все это…
- Эй! Эй! Что творите-то… что за беспредел… Э-эй…
Поздно! Бесполезно дергаться. Двое качков схватили, держали,
третий – франт – брил. Не щеки с подбородком - голову. Управился
быстро – эдак под «ноль». Ухмыльнулся, убирая бритву, похлопал
пленника по бритой башке:
- Якши!
- Да уж, какое там… - скривился Ляшин. – Э! А освежить? Одеколон
там или что еще? Что, даже «Шипра» нет? Ну, вы даете, господа.
Несмотря на все свое аховое положение, Алексей вновь начал
шутить – а что еще оставалось делать, плакать, что ли?
- Э, э, якши! – прощаясь, террорист-парикмахер одарил пленника
белозубой улыбкой.
Вновь запела труба. Звякнули тарелки… Утробно ухнул барабан.
Эдак леновато, словно бы разминаясь.
Это что еще тут за рок-группа «Черный сентябрь»?