Вынужденная беспомощность давила холодным камнем на грудь,
заставляла метаться по камере. Но оставалось только ждать.
Снова скрип двери. Пришёл хороший мальчик с очередным
визитом? Тая напряглась на лежанке. Но вместо хоронхоя в камеру
вошёл Махран. Девушка поёжилась.
— Будешь говорить? — вместо приветствия.
— Нет!
— Ну что ж.
Махран отдал короткий приказ, и в камеру закинули бесчувственное
тело, словно мешок с песком.
— Время тебе до завтра. Или всё расскажешь, или с тобой сделают
то же самое, что и с твоим слугой.
От улыбки человека Таю бросила в дрожь. Махран усмехнулся, и
вышел. За ним затворилась дверь.
Не дожидаясь, пока тюремщики уйдут подальше, Тая бросилась к
лежащему ничком Хорису. Склонившись над тринни, девушка в ужасе
ахнула. Мех куницы был обожжен и испачкан во множестве мест.
Омерзительный запах горелого мяса и горелой шерсти вызывал тошноту.
Оба уха тринни отсутствовали напрочь, их отрезали почти под корень,
и потеки крови залили мордочку.
Куница был без сознания. Но он ещё дышал, с тяжким хрипом
выдавливая сгустки крови из пасти.
Тая потрясенно смотрела на искалеченного тринни. Она осторожно
перевернула его на бок, вспоминая полузабытые правила первой
помощи. Так он хотя бы не захлебнется собственной кровью. Наверное.
А потом она заметила еще одну деталь. Точнее, её отсутствие.
Хориса кастрировали.
Тая едва успела отвернуться, как её вывернуло наизнанку.
Послышался довольный смешок за дверью. Удаляющиеся шаги. Стоя на
четвереньках, Тая пыталась прийти в себя. Нет. Нет. Нет!! Она так
этого не оставит!
Девушка решительно поднялась. Переложила легкое тело куницы на
лежанку. Затем решительно возложила на него руки.
— Исцеление!
Слабое серебристое свечение окутало её ладони. Нет, конечно,
этого мало.
— Чистота. Исцеление. Исцеление. Исцеление.
После четвертого заклинания Тая ощутила слабость. После пятого
пошатнулась. После шестого в глазах потемнело. Но девушка упрямо
призывала и призывала силу своего Знака для Хориса, пока не
потеряла сознание.
С тихим стоном, Тая медленно открыла глаза. Кажется, она снова
была без сознания, и снова оказалась без одежды. Опять? Хорошо,
хоть не в пыточном каземате. Девушка лежала в неловкой позе на
жесткой грязной скамье, но не связанная, и рядом нет тюремщиков.
Так. Допрос. Камера. Хорис... Ох! Она же пыталась лечить его!
Тринни недвижно лежал рядом. Тая попыталась встать, чтобы
рассмотреть искалеченного друга, но еле подняла руку. Страшная
слабость, словно из девушки вытянуло все силы. Похоже, попытки
исцеления имели свою цену.