– Не «жьил», а «жил», – поправляю я.
– Тогда после «ж» должно стоять «ы», – говорит Галя.
Замечание тонкое, указывающее на наследственную лингвистическую одаренность. Это у нее от отца.
* * *
В Фергану[5] мне писали мама и Шура[6].
Из Шуриного письма от 1 янв.:
«Галка прослышала, что новый год как-то «встречают». Это ее очень заинтересовало.
– А ты будешь встречать? – А как встречают? – и т. д.
Я купил ей елочных игрушек и домашнюю игру, пленившую меня названием «Наши мамы». Игра простая – карточки с мамами: мамы – инженер, учительница, повар и т. д. плюс карточки с орудиями производства: глобус, мясорубка и прочее. Каждой маме надо найти ее орудие. Галка очень увлеклась игрой и быстро ориентировалась. Даже мама-трактористка усвоена. Мы играли весь вечер. Я отучаю ее целоваться, признаваться в страстной любви и брать соль руками. Поражает запас слов. Взрослые обороты речи:
– У тебя новые очки, или это были запасные?
– Я всех люблю, даже тебя (сегодня – себя).
– У меня было осложнение среднего уха.
Играя в «мам», осознала, что у всех людей есть профессии.
Ты – учительница и журналист. Я – литератор (пишу книжки). Мама Соня[7] – фельдшерица. Очень заинтересовалась. Хорошая девочка. Но упряма – дико и целуется, как пулемет».
22 февраля 42.
«Однажды в студеную зимнюю пору», – читает с выражением Галя, выделяет прямую речь – несомненно хорошо понимает читаемое. И вдруг, произнося слова:
«да два человека всего мужиков-то: отец мой да я», объяснила:
– Это лошадь говорит.
Все ужаснулись и наперебой стали толковать, что она ошибается: разве лошадь может разговаривать? Разве лошадь может сказать о себе «мужиков нас двое» – ведь лошадь не человек?
На это Галя нерешительно возразила:
– Но лошадь ведь тоже – мужчина.
16 марта 42.
Галиной маме исполнилось 27 л.
– Мама, кто такой ветеринар?
– Доктор, который лечит животных: телят, поросят, собак…
– И он тоже ходит на четырех лапах?
26 марта 42. Гале исполнилось 5 лет.
В день своего пятилетия встала очень рано и обнаружила рядом с постелью кукольную кроватку с подушками, простыней, одеялом. Выбежав в соседнюю комнату, увидела на столе чайный сервиз и чашку с конфетами и изюмом – подарок Екатерины Семеновны и Ивана Ивановича.
От возбуждения не могла завтракать, разглядывала подарки и ждала меня.
После полудня вышла на крыльцо, села на стул и, положив нога на ногу, задумалась.