Идущего сквозь вьюгу. Знаешь, мало
Домой ведущих снов или дорог,
Подземных рек, впадающих в Валгаллу.
На что мне жизнь, коль ты в ней не моя?
Смотря на пепел, снова вижу лунный
Холодный грунт. Мне кажется, стоять
На нём непросто. Если вечно юным
Остаться суждено мне, так и быть.
Противиться не буду – нет причины.
И жизнь забыть, и смерть свою забыть,
Оставив лишь тебя, как свет лучины
В избе, лишённой летнего тепла,
С порогом белым, печью незажжённой,
Стоящей на окраине села,
Покинутого всеми. Быть влюблённым,
Влюблённым безответно – быть живым,
Прикованным к постели, но не спящим,
Вдыхающим тоску свою как дым,
И сквозь шприцы смотрящим на входящих
В палату грёз. Им всем не до меня,
Но в знак того, что память их не любит,
Они глядят на труп на простынях,
Что дышит через выцветшие трубки.
Они глядят, не в силах объяснить,
За что он пал в объятия приборов,
Что не дают подняться и уйти
В глухую тьму, подальше от их взоров.
Прости-прощай, заблудшая любовь.
Прости-прощай навеки – я измотан.
Я слишком много выбросил стихов,
Написанных тебе. На небе что-то
Уже который день летает над
Моею головой, забитой снегом,
Сияя, будто сотни мириад
Далёких звёзд, взошедших на поэтом.
Да, жизнь горит, как вспыхнувший фитиль.
Смириться с этим или не смириться —
Решаешь сам. На море нынче штиль —
И шторм нашёл причину прекратиться.
И жизнь нашла. Но только не любовь.
Растерзанное сердце поднимает
Свои глаза и вновь толкает кровь
По порванным сосудам самурая.