Впрочем, какой-то частью своего разума Верон всё-таки понял, что возникшие перед ним образы всего лишь жалкое воспоминание о прошлом, восстановленное и показанное ему с одной лишь целью – устрашить, однако легче от этого ему не стало.
А тем временем, воспоминания о разрушенном городе стали постепенно оживать, и вскоре до демона стали отчётливо доноситься крики умирающих и безумные вопли сражающихся, а когда прошло ещё несколько мгновений, Верон уже слышал, как сталь бьётся о сталь, и как вдалеке два существа, один взгляд на которых мог свести любого рядового демона с ума, сходятся в своей последней схватке.
– Оо. На этот раз ты справился с моей уловкой гораздо быстрее, – произнёс всё тот же насмешливый голос, как только Верон сумел вырваться из ловушки собственных воспоминаний, так и не решившись досмотреть их до конца. – Мне кажется, или ты и вправду становишься сильнее?
Удержать ту неописуемую жажду крови, что трепетала сейчас в груди двенадцатого, стоило огромных трудов, но Верон всё-таки смог это сделать.
– Даарио, спасибо тебе за этот экскурс в глубины моей памяти, – ничего не выражающим голосом начал Верон, – однако, если это вновь повторится, – раздвоенные зрачки двенадцатого неожиданно вспыхнули во мраке, подобно голубым звёздам, – то тебе придётся молить меня о скорой смерти.
И, хотя в свои последние слова демон вложил лишь малую толику тех эмоций, что подавлял на протяжении всего собрания, после их произнесения мрак в зале резко сгустился, а некоторые из собравшихся невольно вздрогнули.
Однако на Даарио подобная демонстрация силы не произвела абсолютно никакого эффекта.
– Молить о смерти… Твои слова всегда были лишь пустым звуком, – всё тем же насмешливым тоном проговорил он наконец. – Хотя буду честен. Звук этот иногда сопровождался кое-чем интересным, – произнеся это уже более весёлым тоном, Даарио неожиданно для всех улыбнулся, подобно Верону обнажая свои треугольные зубы, и одновременно с этим действием во мраке напротив демона мгновенно возникли два крошечных, алых огонька, центры которых сейчас чуть-чуть подрагивали. – Однако тебе ещё далеко до совершенства. – и, как будто повинуясь этим словам, эти огоньки вдруг вспыхнули во мраке, подобно сверхновой, осветив при этом всех собравшихся и попутно поселив в сердце каждого из них страх, от которого невозможно ни скрыться, ни избавиться…