– Нет! – однозначно ответила Октябрина притязаниям «полузнакомца».
– Да! – услышала в ответ.
– Нет! Я сказала, нет!
– Да! Я сказал, да!
– Нет.
– Это твоё последнее слово?
– В чём?!
«…Не совладал с этой, тьфу, как там её, дамочкой… Пора ей показать, кто и что из нас значит в этой жизни! Корчит из себя! Другие б уж давно… помани пальцем! Всегда у меня всё получалось по моему… хотению! Скольких перевидал, а эта…» Он едва не трясся от злости. Женщины всегда привычно-доступно вились вокруг него и… его тугого кошелька. Да он особо и не тратился, получая любую из своего окружения: разве это траты – шампанское да букетик цветочков! И вот она, ещё одна побеждённая в ночи! Тут же… Чем эта отличается от них?! Пигалица какая-то. Придавить некого, если что… Ни кожи, ни… Нет, здесь он с собой уже не согласился. «Рожей»-то она и лишила его покоя. Ему хотелось треснуть своим кулачищем по её ухоженной голове.
– Поборемся! – в сердцах рявкнул он.
– Поборемся, – прошептала Октябрина.
Сейчас, дома, вспоминая эту чушь, она недоумевала: почему человек, требующий беспрекословного внимания к себе, так груб? Она же никогда, ни при каких обстоятельствах не давала ему никакого повода к его посяганиям на себя. Она не в состоянии объяснить ему ровным счётом ничего – он ничего не понимает. А уж выходка с её документами! Хорошо хоть, что паспорт удалось практически выцарапать из его толстых лап. Октябрина до сих пор возмущена: схватил сумку! Там как раз были её документы на оформление загранпаспорта в полном комплекте и общегражданский паспорт. Так вот паспорт он возвратил, а всё остальное… Опять, что ли, фотографироваться, заполнять анкеты, собирать подписи?
– Поборемся, – улыбнулась Октябрина.
Она не сомневалась в своей психологической победе над ним.
Октябрине нравилось состояние влюблённости. Да вот немало лет уже предмета для неё она не видела. Ей советовали снизить её личностно-оценочную планку требований. Что означает такое снижение? Быть рядом с кем-то без любви, только ради того, чтобы хотя бы кто-то был рядом? Нет, это не для неё.
Но то, что произошло вчера… Нет… лучше уж не вспоминать… И смех, и грех – не знаешь, смеяться или плакать. Вчера её полузнакомец окончательно вышел из рамок приличия. Мог бы и стукнуть – Октябрина бы не удивилась.
– Ну так вот! – рявкнул этот самый «знакомец». – Не желаю о тебе больше слышать и ничего знать не желаю о тебе! – можно подумать, Октябрина «желала». – Не молодая уж ты баба-то! А!!! Посмотрите на неё! Недотрога! Девятнадцатый век! – он презрительно скривился. – Я не знал, что ты такая… наглая!