За жизнь - страница 14
– От кинделевского экрана ощущения совсем другие, чем от обычного. Глаза абсолютно не устают!
– Вот это да, вот это да, вот это да, вот это да… – восхищаюсь я и прикидываю, сколько ещё книжных шкафов влезут на чердак в дополнение к существующим.
– Читалки маленькие и удобные – целая библиотека, которая всегда с тобой: хочешь – в автобусе читай, хочешь – в сортире!
– Вона как, вона как, вона как, вона как… – вежливо офигеваю я и предаюсь тоске по ностальгии, когда, попав впервые к девушке домой и изучив её околотолчковый литературный набор, можно было легко подобрать тему для продолжения непринуждённой беседы.
– Загоняешь в Google название книги – и читай хоть через пять минут. Никуда не надо ехать, копаться, искать…
– Тут ты прав, тут ты прав, тут ты прав, тут ты прав… – развожу руками я и застываю в минуте молчания в память об очередном закрывшемся книжном магазине.
– Места дома освободилось море, под руками ничего не болтается, не мешает, пыль не собирает. Достал читалку, выбрал книгу, почитал, сложил, спрятал назад в сумку.
– А ведь действительно, а ведь действительно, а ведь действительно, а ведь действительно… – согласно киваю я и продолжаю работать дедом Мазаем для выброшенных на улицу книг.
В этой точке интеллигентной дискуссии я обычно начинаю понимать, что ещё немного – и на одного проповедника прогресса на Земле станет меньше. Разговор сворачивается самым хамским с моей стороны образом: я ласково желаю собеседнику перейти с живых партнёров по жизни и постели на надувных и латексных – тем более что те же самые доводы по поводу занимания места и укладывания в сумку могут быть применены и в этом случае тоже.
Но всё это так, к слову…
В тот раз счастье было полным.
Процесс перебирания старых книг не только подзарядил все внутренние батарейки, но и принёс неожиданную добычу. Неожиданную в том плане, что мне бы даже не пришло в голову её искать. Мягкая обложка, явно самые дешёвые бумага и печать – «Виктор Цой: стихи, документы, воспоминания».
Издательство «Новый Геликон» Александра Житинского, 1991 год. В качестве дополнения к абсолютному счастью прилагались два часа свободного времени и тель-авивское кафе. Остановись, мгновенье, ты прекрасно. Запомните меня таким.
Не то чтобы я был фанатом Цоя. Фанат – это титанические усилия попасть на концерт и состояние «я Ленина видел…» после него. Это покрытие «киношными» плакатами любой вертикальной поверхности внутри дома и надписями «Цой жив» – вне него. И т. д., и т. п… На концерте я, правда, один раз был: то ли в 88-м, то ли в 89-м году. Но это уже был халтурный чёс по стадионам, и это сильно чувствовалось даже через ещё не поцарапанный фильтр моей подростковой восторженности.