Насколько я понимаю, уровень школы не имеет значения для многих иностранных абитуриентов, с чьими школами американские университеты не знакомы. Дело в том, что у иностранных школ (в особенности СНГовских) информация, запрашиваемая в school form, либо отсутствует, либо труднодоступна. На ее поиск может уйти совместный труд нескольких человек, включая представителей администрации школы, на протяжении нескольких месяцев. Приведу пример вопросов из school form. Сколько человек закончило школу в этот год? Каков разброс учеников по оценкам? Каковы результаты национальных тестов среди всех выпускников? Перечислите университеты, в которых выпускники школы за последние четыре года продолжили свое обучение. И так далее и тому подобное.
Получается, что приемные комиссии остаются в темноте по поводу, например, того, что 24-я школа (в которой я учился со второго по седьмой классы) в Бишкеке слабее физико-математической 61-ой (которую я закончил). Или по поводу того, что в самой 61-ой есть сильные лицейские классы (А, Б и В) и слабые нелицейские классы (Г, Д и Е), в которых пятерка равносильна четверке в лицейском классе. Помимо этого, в Америке школьники могут продемонстрировать свое интеллектуальное превосходство, выбирая сложные предметы во время учебы. У школьников из СНГ этот инструмент отсутствует, так как у нас фиксированные расписание и образовательная программа.
Оценить свои шансы на поступление в какой-либо университет можно, сравнив свои результаты и оценки со средними оценками и результатами принятых в предыдущие годы абитуриентов. Такая информация, которая может называться class profile или admission statistics, легко доступна на веб-сайтах университетов. Например, на веб-сайте University of Michigan – Ann Arbor написано, что среди абитуриентов, принятых в 2017 году, средний балл по тесту ACT равнялся 31—34, по тесту New SAT – 1350—1530, а средний GPA был равен 3.87 из 4.00. Эта информация поможет оценить соответствие академическим требованиям университета.