. А
улыбался он не так часто, как хотелось бы.
– Добрый день, Степан Геннадьевич, – в голос крикнули бабульки с натянутой, фальшивой улыбкой, которая тут же исчезла, когда Кабанов промычал в ответ.
– Вечно этот алкаш не в настроении! – забубнила беззубая.
Она думала, что сказала это тихо, но Кабанов услышал и окинул её презрительным взглядом.
«Ещё эта старуха лезет! И так настроение ужасное! – подумал мужчина, – Могу вообще ничего не чинить. Пусть не ноет, когда застрянет и задохнется в этом лифте! Вот и сказочке конец!».
Степан ненавидел ворчливых старух ровно так же, как и детей с подростками. Несмотря на свои мысли, он зашёл в подъезд, чтобы разобраться с этим проклятым лифтом. Кабанов осмотрит его и доложит начальству. А они уже там разберутся: менять лифт или не менять. Может, подкрутят пару болтов – и дело с концом!
Степан Геннадьевич прошёл в удивительно чистый подъезд со свежевыкрашенными стенами, которых ещё не касался маркер в руке подрастающего уличного художника, то есть вандала. Называйте, как хотите! Степан всё равно не любил это «подрастающее поколение», будь они хоть кем. Неизвестно, откуда возникла такая ненависть. Что-то из детства? Все же проблемы родом из детства, верно?
Кабанов нажал на кнопку вызова, и скрипучие двери лифта сразу же открылись. Внутри было душно, стоял спёртый запах. Трупом не пахло. Хотя, тело-то пролежало совсем немного. Степан представил, как вот так вот нажимает на кнопку, чтобы вызвать лифт. Двери открылись. Мужчина готов был шагнуть, но в лифте лежал человек, с открытыми нараспашку глазами и ртом, с высунутым языком.
Бр-р-р! Жуть!
Кабанов зашёл в лифт и нажал на кнопку девятого этажа, чтобы, так сказать, лично протестировать машину. Лифт медленно закрыл свои двери и, так же медленно, тронулся с места, переодически раздражающе поскрипывая. Вот он поднялся на второй этаж, третий, четвертый. Лифт тряхнуло, и он встал, едва не доехав до пятого этажа.
– Ну, вот и приехали! – безэмоционально объявил Степан Геннадьевич и ткнул толстым пальцем на кнопку, на которой, когда-то, красовался колокольчик.
Тишина. Он ткнул ещё раз. Итог очевиден.
– Су-у-упер… – разочарованно выдохнул мужчина.
Он поставил свой новый красный ящик и достал оттуда лом. Кабанов попытался вручную поддеть двери, но они не поддавались. Словно, что-то мешало. «Эх! Сейчас бы Семёна Максимыча сюда! Он бы быстро разобрался!» – вспоминал мужчина о своём друге. Но никакого Семёна Максимыча не было. Был только он и застрявший лифт.