– Не знаю, дед Прохор, но чудно все это получается – стал оправдываться Михаил.
– Чудно не чудно, а знаешь, как омут этот получился? А вот и не знаешь.
Молодежь опять затороторила: «Расскажи, дедушка, расскажи!»
И дед Прохор продолжил свой рассказ.
– Мне мой дед сказывал эту историю, а ему в свою очередь его отец. На месте этого омута была равнина, а рядом с ней село Вишневка. Решили сельчане построить церковь, хорошую, красивую и по-доброму творить ее стали. Строили долго, но сделали на совесть. Хотели к пасхе ее осветить, ну так и получилось. Все село на службу пришло. И как только началось празднование, земля под храмом расступилась, и церковь вместе с прихожанами под землю и ушла.
– Так и провалилась, – вскрикнула Дуняша.
– Да ну, удивленно, – сказал Василий.
Только Михаил сидел молча, попыхивая самокруткой.
– Вот такая жуткая история произошла на том самом месте, много лет назад. Много людей из соседних деревень пытались отрыть храм с прихожанами из деревни Вишневка, но видать глубоко она под землю ушла. Но стон и плач стоял из-под земли очень долго, почти два месяца. Говорили, что он был такой гулкий и ужасно устрашающий. Ну а потом откуда не возьмись вода из-под земли выступила и затопила эту впадину. Вот так и образовался на том месте Вишневый омут. И с тех пор чудеса там всякие творятся и наводят они ужасы на всех, кто побывал в этом проклятом месте. Да что говорить, много историй ходят в нашей местности об этом гиблом месте. Ну, как-нибудь я их вам расскажу, ну конечно те, которые знаю. А сейчас спать пойду, а то у меня глаза уже слипаются.
Дед Прохор тяжело встал, и поплелся к своей хате, опираясь на клюку, что – то бормоча себе под нос.
Девушки как – то съежились и стали прижиматься друг к другу.
А ребята тупо уставились вслед уходящему деду Прохору.
Молчание как всегда нарушил Михаил:
– Слушайте вы эти бредни старика Прохора. Нет там ничего и все эти басни дед, небось, сам навыдумывал.
– А я вот верю, – тихо сказала вдова Глафира, – мне мой покойный муж Федор тоже много историй рассказывал.
– Брехня, все это, чистая брехня! – кричал неугомонный Михаил, —
я могу и ныне, поехать на своем гнедом, и искупаться в этом омуте.
– Не храбрись Михайло, – вмешался Василий
– А что храбриться, вот возьму и искупаюсь, да хоть сейчас.