Значит, надо всё-таки съездить к тёте. Отчитаться за наработанный социальный статус. Три экземпляра половины написанного романа у меня есть. Тоже товар, не серу же варить, как раньше. Можно где-нибудь ещё и гонорею, то гонорар надыбать, как говорят на каторге.
Теперь я снова упаковывал сумку.
– Ты куда? Только зашёл и снова собрался.
– В Байкальск.
– Во даёт Азар! А поговорить?
– Некогда, мужики.
Снова я сбегал по лестнице с пятого этажа, и снова слышал вслед треньканье гитары и хриплые голоса зассанных «диссидентов» каторги. Никогда я не осуждал и не собираюсь этого делать. Ведь этом мои друзья и современники. А их не выбирают.
Улицы – в дыму, троллейбус идёт чуть ли не наощупь. Все ждут спасительного ветра, который должен разнести дым. Дурачьё, ветер, наоборот раздует пожар до вселенских масштабов.
– Говорят, что вся власть сбежала!
– Кто же это такую панику распускает?
– Слухи говорите? В каждом слухе – чуткое ухо!
– Никто не тушит. Что же это творится? Никогда таких пожаров не было!
– Лес кому-то нужен. Не понятно что ли. Списывать легко на горельники, а под них полстраны вывезти в Китай.
Троллейбус трясло. Правильная поговорка – управляет один, а трясутся все. Вот и вокзал – лежбище шныряющих по стране толп и родной дома цыган.
Билеты до Байкальска есть всегда. На челябинский поезд, посадка уже идёт! Ох, отвык я от материка! Маленькие размеры портят большие чувства.
Успокоился я только у окна вагона. Казалось, что вагон специально набили пьяными вперемешку с цыганами. Нельзя ли прицеплять для них отдельный, цыганский, вагон? Откуда-то нестерпимо воняло тухлым мясом. Студентам что ли продукты везут. Нахера такой тухлятиной дитё кормить? Дань традициям? Человек меняется непрерывно. Вот в эту минуту он совершенно отличается от своего предка, который жил десять или пятьдесят лет тому и вынужден был есть кисло-молочные продукты и жирное мясо, которое, кстати, не у каждого могло быть. Сегодняшнему существу, вопиющему о славных делах своих кисломолочных предков, очень вредно поглощать продукты, требуемые человеку пятьдесят лет тому назад.
По проходу протискивались молчаливые мужики и бабы с кипами газет, журналов, дикой порнографии, гороскопов, предлагая их купить. Народ совал им синими от татуировок руками синие рубли. Говорили, что остановки, вокзалы и поезда облюбовали карманники, откуда-то вынырнули банды грабителей. А тут ещё пожар. И дым!