– Пусть… Ты тоже там будешь, – сказала Цыпылма и, вдруг рассмеявшись, махнула рукой и громко крикнула:
– Нишево!
Болот изумленно посмотрел на нее и тоже рассмеялся.
Рассказ будет неполным, если я не признаюсь, что это документальный рассказ, а потому закончу его без художественных излишеств.
Дома Цыпылму ждало письмо. Базар писал, что их отправляют на фронт. Письма от него приходили до самой победы, но с войны он не вернулся. Цыпылма была сильной женщиной. Она всю жизнь прожила одна и пасла колхозных овец.
В конце восьмидесятых годов дети и внуки Базара и Цыпылмы прочитали в газете, что Тумуров Базар погиб 1 мая 1945 года под Берлином и был награжден орденом Красной Звезды. Им вручили орден в районном военкомате.
Давно умерла бабушка Цыпылма, не стало многих мне близких людей. Старые ононские и торейские буряты, мои родители, родственники и знакомые, друзья моих родителей, среди которых я вырос, почти все ушли из жизни. Их было много – неграмотных и малограмотных. Случайно или закономерно я встретился с ними в мироздании и никогда больше не увижу их наяву.
По ночам они оживают в моей памяти и говорят со мной. В сущности, мы одиноки – я и мой талант, но с ними нам становится хорошо. Ведь все, что было с ними, было и с нами, все, что любили они, любим и мы.
Я смеюсь во сне и повторяю вслед за ушедшими людьми:
– Нишево!
Апрель 1998. Новая Заря.
Все в степи сочувствовали Жамбал Базару, но никто не ожидал, что этот добродушный и сильный человек решится и убьет старуху. Какие силы его гнали, нам никогда не узнать!
Летней ночью у него умер единственный сын, не прожив и года. Наверное, тогда он и решил убить ведьму. Глаза Жамбал Базара помертвели, стали холодными, как бело-зеленый лед, а коричневое, почти квадратное, лицо с глубокими, как раны, складками вокруг толстых губ застыло и закаменело. Казалось: ткни его ножом он и не почувствовал бы.
Ведьма была черная старуха, высокая и жилистая, с орлиным носом и пронзительными черными точечками глаз. Она не знала усталости, язык ее непрерывно изрыгал ругательства и никогда, наверное, не отдыхал. Во сне ли это было или наяву? Старуха выплывала из тумана и стояла, покачиваясь, в зеленой степи черным обгорелым деревом и, вздымая руки к рваным клочьям низко летящих туч, зловеще сверкала глазами и посылала проклятья кровавым пенящимся ртом вслед Жамбал Базару, где бы он ни был. Спрятаться и скрыться от нее было невозможно, никакой конь не унес бы вдаль, за горизонт, от ее ругательств. Она догнала бы его…