Виновница переполоха сидела в углу с несчастным, зарёванным лицом. Бормотала, что случайно, что больше никогда… Горестно покрасневшие бровки, подтёки туши на худых щеках, опухший носик, чебурашкины уши… Особенно по-детски оттопыренные ушки поразили, тронули Димино сердце.
В коридоре он дал ей свой носовой платок. Довёл незнакомку до дамской комнаты, чтобы привела себя в порядок.
По дороге к проходной девушка, прерывисто вздыхая как ребёнок, рассказала о себе. Что работает кассиром в круглосуточном супермаркете, два через два дня, по двенадцать часов. Мечтает поступить в колледж искусств, копит деньги на учёбу. Приходится подрабатывать ночной посудомойкой в баре. Отца нет. Мама «ведёт асоциальный образ жизни», приводит мужчин. Превратила дом в квартиру красных фонарей. Спать, по сути, негде.
Ей удалось попасть в массовку. Вот, улучив минутку, она и приспособилась незаметно подрёмывать в зрительном зале. Охранники пока жалеют, пропускают.
– А вы в следующий раз наденьте тёмные очки и подопритесь локтем, эдак глубокомысленно, – посоветовал Дима, хотя не должен был этого делать. – Будет не так заметно. А я вам сделаю годовой пропуск. Вас как зовут?
Девушка сказала: «Таня».
* * *
Главное действующее лицо на сцене – разумеется, звёздный ведущий. Живчик и попрыгунчик, будто ему в одно место вставили пружинку, причём острым концом внутрь.
Абсолютно все действия: что следует говорить, куда и как повернуть голову, когда вскочить – а когда присесть, в каком месте повысить или понизить голос – ему наговаривает невидимый микрофон. Иногда раздражённо рявкает в ухо: «Ну ты, звезда – п…да! Дал же Бог кретина!».
Но откуда, из какого небытия материализовались ведущие – сие тайна есть великая, покрытая непроглядным мраком. Факт остаётся фактом: вчера ещё сами по ту сторону экрана, зрителишки, песчинки, букашки, микробы, ничтожества, ноль, никто и звать никак – а сегодня везунчики, выпрыгнули из небытия, выскочили как чёртики из табакерки, рассыпались мелким бесом.
Кто был никем ни кем, тот станет всем – это о ТВ. Засветились на голубом экране – а утром проснулись знаменитыми. Автографы, интервью, глянцевые журналы, на улице узнают. Самые ушлые бросались ковать железо пока горячо: делать на популярности бабло.
А на чём ещё зиждется этот мир? На тщеславии и на деньгах – и не надо ля-ля про добро и красоту. Оставим эти сентенции Достоевскому и рефлектирующим неудачникам.