А взяли Степана на работу за кулаки. Они не просто огромные. – Пухлые, как в толстых боксёрских перчатках из мяса. Бьёт Степан – а синяков нету… Ценный человек в психушке…
От города далеко, и – хорошо. Город – зло. В городе живут искусственные жители, занятия у них искусственные, а жизнь извращённая.
Вынудили птиц покинуть города. Траву стали не семенящую садить. А птички кормились этим. Кому хочется птичьего пения, покупают канареек в клетках. Они иногда поют.
Стало трудно жить друг с другом. И люди вывели и развели комнатных собачек-уродцев. С ними живут.
Сделали воздух непригодным для дыхания – и ходят в респираторах. Но из городов ни ногой: в них деньги. А деньги – бог. К богу благо льнуть. К истинному только.
После атомной войны люди, думаю, вернутся к естественной жизни, кто останется, конечно. Потому что уничтожат города. А природа станет понемножку восстанавливаться, как в Чернобыле…
Никто не понимает, чем страшна атомная война. Если б сообразили, что города разрушат, все бы бросились за мир бороться. Кому же охота на огороде кверху задом стоять после кресла конторского с вертушкой? А сейчас за мир борется пятая колонна. Я в одном из её кирпичей…
А живём мы тут, хоть и на природе, природы особо не видим. Сидим потому что. В больницах лежат. А в тюрьмах и сумасшедших домах – сидят… Зато бензином не воняет, как у вас. И настоящих птичек можно через форточку слушать, хотя кому они нужны…
Сашке птички не нужны. Бесчувственный человек – современный. За такими – будущее.
Сашка – сосед. Вдвоём сидим. При советской власти в нашей дурке сидели по шестеро в палате. А буржуи устроили маленькие палаты. За деньги, конечно… Не все, вишь ты, сволочи. Коли так, пусть правят. Людям нравится. Бухтят некоторые, правда. Одна медсестра тут повесилась, как зарплату получила: мало ей… Частный случай. На всех не угодишь… Вечная память…
А Сашка с катушек сошёл от ненависти – евреев ненавидит… Недоумок… Что, кто мы без евреев?..
Впрочем, какой же русский евреев любит?.. Я – русский. Но, глядя на Сашку, сам себе объясняю, что не любить евреев опасно для души. Оно правда. Где нет любви – дерьмо и ничего больше… Сашка дерьмо? – Да нет, мужик, как мужик. Но чуть ему что-то покажется связанное с евреями – и всё… Руки-ноги, а вместо точек, двух крючёсков и огуречка – ненависть. Человечка не получается.