– Маша, ну как же так? – Сёма подхватил банку и принялся открывать плотную крышку пальцами. – Иногда я прихожу домой целым и невредимым. И сегодня приду. Я туда и обратно. Вжик – и всё, я тут.
Крышка как слилась с банкой, не желая открываться по-хорошему. Тогда блондин поднажал и… перестарался – вся верхняя часть банки осталась в руке вместе с крышкой.
Чернявая хранительница домашнего очага закатила глаза, делая вид, что не переживёт потерю очередной банки. Сама ходила на рынок, сама покупала ягоду, сахар и банки, сама варила варенье и закатывала, трудилась, не покладая руки. И что в итоге? Да всё просто – до зимы не доживёт ни одна банка. Даже до середины осени, вряд ли протянет. Этот голодный зверь всё сожрёт ещё в сентябре.
Ненасытный…
– Я не верю тебе, вихрастый! – Закричала она, поставив едва заметный щелбан за нанесённый хозяйству ущерб.
– Ну… – Сёма, не глядя, отправил верхнюю часть банки в мусорное ведро через всю большую кухню. Попал. Затем горе-Карлсон дотянулся до столовой ложки в выдвигашке и с блаженной улыбкой принялся за варенье, засунув первую ложку за щёку.
Ммм… нирвана.
Где-то на третьей ложке пришла светлая мысль, озвучил:
– Хочешь, со мной пойдём? Даже поедем, а то и полетим. Покажу тебе всё как есть. Без прикрас. Полное такое реалити, без всяких шоу. Только ты, я, группа поддержки и моя работа. Лицом к лицу.
– Чего? – Опешила Маша, как то не собираясь сегодня в дебри Амазонок, на штурм Пентагона или снова утихомиривать Кавказ.
Ещё несколько ложек варенья исчезло в ненасытной утробе спортсмена, прежде чем Сёма продолжил:
– Да сегодня простое задание. Всего-то магната убедить снизить необоснованно высокие цены на бензин и прочий керосин по Дальневосточному краю и части Сибири. Двое других прислушались, а этот упорствует. На хозяев кивает, высокие акцизы и некие договорённости. Скорпа на них нет, чтобы объяснить, что всё равно скоро станут одним целым госмонополии. Время олигархата почти сочтено. Так пусть хотя бы прекратят делать вид, что работают автономно друг от друга и ответят на вопрос почему дорожает бензин при падении цен на нефть. Василий один не решается предъявить всё сразу и в полном объёме. Боязливый он у нас. Или как это там называется? – Сёма съел ещё одну ложку «топлива». – О, вспомнил – осторожный. Да, умные всегда осторожны. Это мы, демоны глупые, прём сразу на амбразуру. А умные они же…Ну, в общем, когда зад из кустов торчит, а слова сыплются красивые такие, прекрасные, а суть та же – ссыкуют.