Если оценивать этот брак с политической точки зрения, то страсть короля стоила разрыва с Римом, ликвидации католицизма и его учреждений в стране и охлаждения отношений с Испанией.
Эта самая старсть длилась всего два года, после чего Генрих нашел, опять же в свите супруги, новый объект вожделения, фрейлину Джейн Саймур.
Это была полная противоположность Анне: белокурая, бледная, очень тихая и со всеми во всём согласная.
Если Анну все сравнивали с колдуньей, и даже с ведьмой – она была худа, темноволоса и черноглаза, то Джейн куда больше походила на светлого ангела.
Жена и не подумала давать ему развод. Однако Генрих и не подумал отчаиваться.
Да и зачем? Если нельзя по-хорошему, то можно по-плохому. И если не развестись, то «убрать».
Предлог находится быстро: супружеская неверность. И вот уже «доброжелатели», всегда готовые помочь любимому королю, принялись за розыски «доказательств».
Очень скоро они нашли его.
На одном из балов королева потеряла перчатку. Ее нашел и вернул владелице влюбленный в нее Генри Норис.
«Недремлющее око» приняло это на заметку. Непринужденность в общении с братом, лордом Рошфором, дает предлог для обвинения в кровосмешении.
Замечено еще несколько дворян, влюбленных в королеву.
Один из них, Смитокс, за «умеренную плату» дал обещание свидетельствовать о супружеской неверности.
15 мая 1536 года Анне отрубили голову по обвинению в «государственной измене», иначе говоря – за измену самому королю, которую так никто и не доказал.
Ее дочь, также как и Мария, лишена права на наследование престола.
На следующий день новоиспеченный вдовец венчается с Джейн Саймур.
Но ее тоже ждала несладкая жизнь, и тихая и скромная девушка целый год налюдала за бескончеными пяьнками мужа, которые не редко заканчивались самыми настоящими оргиями.
А потом случилось непредвиденное, и молодая королева мучилась в родах более двух суток.
Нужно было выбирать – мать или ребенок.
Лекари, зная взрывной характер государя, даже боялись заикнуться об этом.
– Спасите ребенка, – спокойно приказал король. – Женщин я могу достать столько, сколько угодно, был решительный и спокойный ответ.
Король не очень дорожил любимыми женщинами, и в Европе монарха, так хладнокровно избавлявшегося от жен, начали побаиваться.
Слухи о том, что король убивает своих жен, распространялись как чума.