Миллионы людей пьют, скандалят и дерутся с любовницами, друзьями и женами.
Пил, скандалил и дрался и Модильяни, но он оставил после себя не только скандальную память, но великие картины, которыми гордится любой музей.
Именно поэтому никому не стоит оправдывать свое поведение тем, что если уж сам Модильяни кутил и буянил, то ему-то уж сам Бог велел!
И тот же Александр Сергеевич Пушкин прекрасно понимал это.
«Толпа, – писал он, – жадно читает исповеди и записки, потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего.
При открытии всякой мерзости, она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал, и мерзок – не так, как вы – иначе».
Гений – во всем другом тот же человек, что другие, а в человеческом плане бывает и похуже многих.
Хорошо известно, как были невыносимы в общении Лермонтов, Гоголь, Блок, Ландау и Эйнштейн.
Одним из немногих исключений в этом ряду был тот же Пушкин, в котором мощная потребность в дружбе и в семье не были раздавлены гениальностью.
И то, возможно, только потому, что наш великий поэт был твердо убежден, что «счастье встречается только на проторенных дорогах».
Но давайте отнимем у него его великий дар!
Что тогда?
А тогда мы получим его брата, Лёвушку, гусара, игрока, женолюба и бретера.
Да, он был хорошим товарищем и отважным в бою солдатом.
Но кому интересен этот самый Лёвушка в своих хороших и дурных человеческих проявлениях?
Никому!
И что можно сказать о человеке, который соблазнил чью-то там жену, кого-то несправедливо оскорбил и ранил на дуэли, от чего страдал в жизни?
А великий в таком случае Гойя вошел бы в историю как любовник герцогини Альбы. Если бы она, конечно, снизошла бы до него, не будь он великим художником.
Сыграло ли вино в жизни всех тех людей, о которых мы расскажем, роковую роль, и почему они искали в нем, кто вдохновение, кто утешение, а кто и забвение?
В известной степени, да, сыграло.
Тот же Винсент Ван Гог пил много, но он и работал, как одержимый.
Может быть, именно поэтому он и предложил приехавшему к нему в Арль Полю Гогену работать с утра до вечера, а субботу проводить в публичном доме, предаваясь любви и неумеренному винопитию.
Потому что по-другому расслабиться он не мог.
А наш Высоцкий?
Да и пил, и кололся, и буянил!
Но и работал на износ.