— Что ещё тебе известно? — врывается в мои мысли сухой голос.
— Немного. Папа сказал, что его преследовали. И что у меня точно искать не будут. Он пропал две недели назад. А вчера... — перевожу дух, решаясь все же сказать, — кто-то в квартиру проник. Ничего не пропало, замки работают, но это всегда заметно, если вещи не на своих местах или другие мелочи. Я боюсь туда возвращаться. И ночевать. Мне, правда, больше не к кому обратиться, — после небольшой паузы добавляю совсем тихо. — И мне очень страшно.
Его глаза горят неподдельным интересом. Для него это лишь игра. А для меня...
— Представь, что мне все равно, — отталкивается от стола, обходит его и тянется к ящику. — Так чего ты хочешь от меня?
— Помогите папу найти! И хоть скажите, что делать, если ко мне опять придут!
— С кем ты живешь?
— Ни с кем!
— Тогда в идеале пока лучше переехать. Чтобы одной не быть.
— Но мне некуда!
— Слушай меня очень внимательно, — кладёт передо мной лист чистой бумаги и ручку, чуть наклоняясь. — Садись за стол. И пиши свои данные.
— Какие?
Принимаю канцелярию, подхожу к креслу и плавно опускаюсь.
Удобное...
— Имя. Фамилию. Телефон. Где живешь, работаешь.
Ясно. Не верит.
Проверять будет. А что? Никто на его месте и не поверил бы.
Быстро царапаю данные и отодвигаю листок. Дрожащими пальцами кладу на стол ручку.
Мужчина тут же вытаскивает из кармана телефон и, сверяясь с листком, что-то быстро печатает. Он мой номер вбивает?! И еще фотографирует все, что я написала.
— Может, еще что-то вспомнишь?
Я неуверенно мотаю головой.
— Ладно... Мира, — сверяется с записями. — Я подумаю, что можно сделать.
— Но...
— Сейчас поедешь домой. И поищешь ещё какие-нибудь документы. Я отправлю с тобой своего человека. Ему все отдашь, если вдруг найдёшь. И эти, — кивает на мой телефон, в котором остались фото злополучных бумажек... — Поняла?
— Да. А что мне придумать с переездом? Мне некуда податься...
— Ну это уже не мое дело, согласись?
Я опускаю глаза в пол. Лихорадочно соображаю, что же теперь делать.
— Да, конечно. Спасибо.
— Ко мне зайди, — раздаётся сухой приказ. Я поднимаю голову и понимаю, что Араб с кем-то разговаривает по телефону.
Мужчина отбивает вызов и смотрит на меня в упор.
— Ты совсем на него не похожа, — вновь ранит смелым заявлением.
— Да. Я в курсе.
Через минуту к нам присоединяется коренастый коротышка: лысый, с неприятной ухмылкой. Меня он оглядывает такими насмешливыми глазами, словно мы с Марибом тут непотребствами занимались, а не разговаривали.